– Ни в коем случае! – Дейзи посмотрела на Эрика, изумленная резкостью его тона. Он крепче сжал руль и спокойно продолжал: – Вряд ли Джейсону понравится, что ты вмешиваешься. Их отношения… далеко не простые. Держись от нее подальше.

– Хорошо.

У Дейзи не было никакого желания вникать в отношения Джейсона с бывшей женой. После встречи с Синтией Хейз она чувствовала себя побитой, причем жестоко, до крови, до полусмерти. И в глубине ее чистой души поднимались негодование, ярость, ревность. Ревность… Господи, никогда в жизни она не испытывала подобного чувства, но эта женщина пробудила его.

– Просто мелькнула мысль. Поверь, я сделаю все, что ты считаешь нужным.

Эрик вздохнул с облегчением.

– Вот и прекрасно. Пожалуйста, избегай ее. Если она захочет встретиться с тобой, откажись. Обещаешь?

– Почему она захочет…

– Не задавай вопросов. Просто дай мне слово.

– Как скажешь. Все равно после премьеры начнутся встречи, приемы, и я буду очень занята. – Она помолчала. – Никогда не видела более красивой женщины. Она сногсшибательна.

– Вот именно, – сказал Эрик с усмешкой. – Но не дай бог встретиться с ней на узкой дорожке. Дейзи чувствовала боль, как будто по ней прошлись дубинкой, но она утешала себя тем, что боль пройдет, должна пройти. Последние два дня она почти не думала о Джейсоне и теперь надеялась, что работа не оставит ей времени думать ни о Джейсоне, ни об экзотически красивой женщине, несомненно, все еще игравшей большую роль жизни Джейсона.

Боже, она устала как никогда.

Дейзи быстро шла к выходу из театра, радуясь, что поддалась на уговоры Эрика отвозить ее домой. Поездка в подземке ей сейчас была не по силам. Джоуэл был сегодня особенно невыносим, но она не винила его. На репетиции Дейзи была вялой, рассеянной и по праву заслужила уничижительные замечания режиссера. Наверняка он был бы рад избавиться от нее, если…

Джейсон.

Дейзи чуть не свалилась со ступенек, когда увидела его, стоявшего, прислонившись к крылу длинного темно синего лимузина.

– Не возражай, – он выпрямился. – Садись в машину.

– Меня отвозит домой Эрик.

– Отвозил, – он открыл дверцу машины. – Ситуация изменилась. Не хочу делать из него мишень.

– Мишень? Ты не преувеличиваешь? Газеты интересуются тобой, а не Эриком.

– Пожалуйста, садись в машину, – он сжал руки в кулаки. – Послушай, я не собираюсь похищать тебя. Я просто хочу, чтобы с тобой было все в порядке. – Кивком головы он указал на шофера, сидевшего за темным стеклом. – У нас даже есть сопровождающий.

– Я говорила Эрику, что все эти хлопоты ни к чему. Ни ты, ни он не обязаны возить меня домой.

– Или ты сама сядешь в машину, или я помогу тебе. – Он криво улыбнулся. – Если тебе дорого время и ты беспокоишься обо мне и брате, то позволь мне отвезти тебя домой, и покончим с этим.

Поколебавшись, она спустилась по лестнице, пересекла аллею и подошла к машине.

– Нелепость какая то, – процедила сквозь зубы Дейзи.

Он открыл дверцу машины, помог ей сесть и сам сел рядом.

– Такова жизнь. – Захлопнув дверцу, он нажал на кнопку, и стекло, разделявшее пассажирский и водительский салоны, бесшумно опустилось. – Сэм Брокнер, а это Дейзи Джастин.

Шофер повернулся к ней лицом, и она наконец разглядела его. Он ничуть не походил на важного, одетого в униформу шофера, каким ей представлялись все шоферы лимузинов. Рыжеволосый, веснушчатый, с блестящими, светло карими глазами, он выглядел не старше подростка. Рубашка в гавайском стиле, в рисунке которой преобладал бирюзовый цвет, резко контрастировала с цветом его волос. Широкая улыбка озаряла его мальчишеское лицо, придавая ему особую теплоту.