— Я обнаружил, что мы с Клаусом понимаем друг друга с полуслова. Я отвечал ему уклончиво. Хотя, думается, сумел объяснить, что ему не стоит принимать активного участия в наших с вами переговорах.

— Майкл, вам не кажется, что вы даете людям советы, которым они не способны следовать?

Он вскинул брови.

— Миранда Шелл более чем когда-либо убеждена, что вы — самый подходящий для нее мужчина, а Клаус… — Она замолчала и прикусила губу.

— Он что-то посоветовал вам, несмотря на мой совет, — сдержанно предположил Майкл. — Может, даже дал свое благословение?

Хелен молчала, тем самым выдавая себя с головой.

— Я угадал, — сказал Майкл. — А что касается романтики, она тоже всегда «под рукой», разве не так?

В его серых глазах явно читалась ирония. Хелен внезапно пробрала дрожь.

— Романтика — это одно, а любовь — другое, и только она мне нужна.

— Любовь приходит и уходит, — спокойно ответил он. — И, между прочим, это чувство, в котором люди чаще всего обманываются. Но разве не благоприятствует любви общая цель — дать ребенку полноценную семейную жизнь.

На этот раз Хелен скривилась, словно от боли. Он заметил это и добавил:

— Между прочим, я забочусь не только об интересах Клауса, но и о ваших. Ответьте честно, Хелен, разве жизнь замужней женщины не лучше, чем… череда всяких художников, музыкантов и любителей природы?

Она молчала, чувствуя себя поставленной в глупейшее положение, и от этого злясь на себя и на него. Но следующие его слова и вовсе нанесли сокрушительный удар по ее самолюбию.

— Вы не думаете, — продолжал он, — что чувства, которые годы и трудности могут притупить, требуют выхода именно сейчас? Одиннадцать лет — немалый срок, в течение которого вам приходилось заглушать в себе желание любить.

Хелен закрыла глаза.

— В этом отношении, — продолжал он ровным тоном, — я — все же лучший выбор, чем те, что вы делали до сих пор.

По тому, как задрожали ее ресницы, как словно захлопнулись невидимые ставни, он понял, что зашел слишком далеко и задел ее гордость. Но он не мог по-другому. Почему? Да потому, что никогда не признавался себе, с каким трудом подавлял интерес, который она пробудила в нем когда-то. Этот интерес заставлял его думать о девушке друга недопустимые вещи…

Хелен допила кофе и встала.

— Мне кажется, что Миранда — гораздо более подходящая кандидатура для вас.

— Хелен. — Его голос стал жестким. — Я не намерен допустить, чтобы сын Гарри стал жертвой вашего неумения разбираться в мужчинах.

Он встал и С. решительным видом шагнул к ней. Хелен невольно ахнула. Но осталась стоять на месте и поплатилась за это. Он обнял ее.

— Майкл, я бы никогда не поверила, что вы способны на такое, — холодно проговорила она.

В его глазах блеснул смех.

— А почему нет? В конце концов, я одиннадцать лет мечтал поцеловать вас.

— Ничего подобного, — возразила она. — Может быть, вам это и приходило в голову раз или два, только и всего.

— Не только приходило — я сделал это несколько дней назад, — проговорил он едва слышно, но эти слова сопровождал такой выразительный взгляд, что она задрожала. А Майкл добавил шутливым тоном:

— Вы, может быть, и способны регулировать такие вещи краном — открывать и закрывать, ну а я нет.

Эти слова заставили ее приоткрыть рот — ведь именно в таких терминах она мысленно определяла его поведение с Мирандой.