— Извините, — пробормотала Хелен. — Я все еще не опомнилась от удивления. Почему вам не пришло в голову предупредить меня о своем приезде?

— Мне не хотелось вас беспокоить понапрасну.

— Вот как…

— Вы хорошо выглядите, Хелен, — сказал он.

Ох, не надо, взмолилась Хелен про себя, когда он окинул ее неторопливым взглядом. Не подвергайте меня оценке по десятибалльной шкале как женщину, я же знаю, что согласно вашим меркам я — полное ничто, и морально, и физически!

Но, несмотря на ее мольбы, он завершил осмотр, а отнестись к этому равнодушно могла разве что деревянная чурка. Майкл Чесмен был врачом по призванию, проделавшим огромную работу по изучению тропических заболеваний, но это не означало, что он не способен взглянуть на вас так, что вы моментально ощутите слабость в коленях…

Хелен машинально схватила журнал и загородилась им, как щитом, решив, что застрелится, если покраснеет снова.

— Да, спасибо, я хорошо себя чувствую, — бодро ответила она.

— Значит, в целом, если не считать любовного фронта, жизнь к вам благосклонна?

При словах «любовный фронт» ее глаза слабо вспыхнули, но она решила оставить это без последствий.

— И даже очень. Я наконец-то получила степень и работаю логопедом на полставки в местной поликлинике. Мне нравится. — Боевой огонь в ее глазах уступил место выражению искреннего энтузиазма.

— Если не ошибаюсь, Клаус — он просто копия Гарри — не по годам смышленый парнишка?

Хелен опустила журнал.

— Не ошибаетесь. Он впитывает знания, как губка.

— Как хорошо вернуться домой, — безмятежно обронил Майкл и поднялся. — Вы не против, если я распакую вещи и приму душ? Я много часов провел в дороге. К тому же мне необходимо тщательно побриться.

— Дайте мне только несколько минут, я приведу в порядок вашу спальню.

Он приподнял бровь.

— Вы пускали в мою спальню других мужчин?

— Конечно, нет! — возмущенно ответила она. — Просто я держала там материал и инструменты, а также готовые изделия.

— Изделия?

— Я делаю воздушных змеев и продаю их на местной ярмарке — у меня там свой ларек. Я занялась этим, чтобы когда-нибудь рассчитаться с вами. Вырученную сумму, — продолжала она натянуто, — я кладу на банковский счет, который за эти годы прилично вырос. Все это ваше.

— Дорогая Хелен, — сказал Майкл Чесмен с выражением снисходительной насмешки, с которой обращаются к собаке, которая принесла вам кость. — Вам вовсе не обязательно было это делать. Сохраните деньги на черный день.

Через час Хелен закрыла за собой дверь ванной и прислонилась к ней спиной, не понимая, на кого негодует больше — на себя, Майкла Чес-мена или Клауса. Она прибрала в спальне Майкла и снабдила его бритвой, потому что он обнаружил, что по ошибке взял в самолете чужой саквояж. Краем уха она слушала, как он звонил по телефону в авиакомпанию. Потом она попыталась связаться с человеком, которого пригласила на ужин, чтобы отменить приглашение, но не смогла дозвониться и, снедаемая беспокойством, занялась ужином. И вот теперь у нее оставался примерно час для себя.

Хелен подошла к окну ванной и, выглянув в сад, увидела, как Майкл обучает Клауса приемам подачи.

Дом Майкла окружал чудесный сад с бассейном, и сам дом был чудесный — старинный, кирпичный, основательный, с красной черепичной крышей. Эркеры и вьющийся по стенам плющ придавали ему романтический вид. Комнаты были просторными, с высокими потолками, мебель кое-где потерлась и выцвела, но на взгляд Хелен это только прибавляло уюта.