– Сарочка пришла сегодня из школы налегке, только в платьице. Я её спрашиваю, где твоя курточка? А она говорит – разве тебе её тётя Оля не принесла? Я удивилась – какая ещё тётя Оля? А Сарочка и говорит, что к ней около школы подошла какая-то женщина, сказала, что её зовут тётя Оля, что она – подруга её мамы, ну то есть меня, и будто бы я велела Саре отдать этой тёте Оле курточку, чтобы перешить пуговички. А вечером, дескать, «тётя Оля» принесёт курточку сюда, – Рахиль снова всхлипнула.

– Понятно, – протянул я. – А на самом деле, никакой тёти Оли вы не знаете и, само собой, ни о чём её не просили…

– Конечно, – кивнула Рахиль. – У меня отродясь такой подруги не было.

– Курточка хорошая?

– Да. Совсем новая ещё. И перешивать ничего не надо: она Сарочке впору пришлась. Вы ведь видели, как курточка на Саре сидит, да?

Эту курточку на девочке я видел. Действительно, довольно нарядная вещь и потому весьма дорогая.

– Сара запомнила эту «тётю Олю»?

Вместо ответа Рахиль позвала:

– Доченька, подойди к нам. Дядя Георгий хочет спросить тебя о той женщине.

Девочка подошла и бросила на меня робкий взгляд.

– Дядя Георгий, вы ведь настоящий милиционер, да?

– Вроде пока не было причин сомневаться. А почему ты меня об этом спрашиваешь?

– Потому что другие дяди-милиционеры выгнали маму и не стали с ней разговаривать, когда она пришла к ним жаловаться, – сообщил ребёнок.

– Чего-чего? – поднял вверх брови я, даже забыв о чём до этого хотел спросить девочку.

– Мы с Сарой ходили в милицию. Они не стали брать у меня заявление, сказали, что такими пустяками не занимаются, и что Сара сама виновата, потому что отдала курточку незнакомой женщине. Один из них, такой мордатый, даже посмеялся. Сказал, что будет наукой на будущее.

Я почувствовал как во мне закипает злость. Похоже, потерявшие берега работнички появились гораздо раньше, чем мне казалось.

– Что за отделение?

– Оно здесь, неподалёку от нашего дома находится, – сказала Рахиль.

– Кто с вами разговаривал? – продолжил я.

– Дежурный. С ним был ещё один милиционер. Действительно, мордатый, как Сарочка сказала. Она у меня девочка наблюдательная, – похвалила дочь женщина. – Жаль только, что доверчивая больно.

– Этот мордатый как-то представился? Назвал фамилию или должность?

– Нет, ничего не сказал. Только в конце над нами издевался.

Я посмотрел на часы. По идее дежурный ещё не успел смениться, значит застану его на месте.

– Собирайтесь!

– Зачем? – удивилась Рахиль.

– Идём подавать заявление. Формально без заявления у меня будут связаны руки.

– Но нас же оттуда выгнали! – воскликнула она.

– Ну вот, заодно и этот вопрос провентилируем.

– Хорошо. Буду готова через пять минут, – не очень уверенно сказала Рахиль, но всё-таки вошла в свою комнату переодеваться.

Девочка осталась стоять возле меня.

– Дядя Георгий, вы ведь найдёте эту нехорошую тётю и арестуете? – испытывающе глядя на меня, спросила Сара.

– Обязательно, – пообещал я.

Сара заметно повеселела. Она была уверена во мне гораздо сильнее, чем я.

Разумеется, пяти минут на сборы Рахиль не хватило, но я не требовал от неё такой пунктуальности. Мы вышли из квартиры где-то через полчаса и втроём отправились в злополучное отделение милиции.