Сейчас она только произнесла:

– Мозг человека свят.

Стоявшие поблизости мастера меча негромко повторили ее слова.

Манфорд распрямился в подвеске.

– Я принимаю ваше щедрое пожертвование нашему движению, директор Эскон. Мы приветствуем ваши корабли и топливо.

Транспортный магнат неловко мялся, и Манфорд понял, что Эскон не собирался предоставлять свои услуги даром. Тем не менее вождь батлерианцев не отверг предложение.

Его отборные бойцы нетерпеливо переговаривались в холодной темноте. В руках они держали дубины, ножи и копья. Манфорд не запрещал им пользоваться огнестрельным оружием, но против жителей Доувз-Хейвена такое оружие было ни к чему. Скоро рассвет, пора двигаться вперед.

Но Эскон продолжил разговор.

– Но… сколько моих кораблей понадобится, сэр? Я знаю, что у вас есть свои корабли из Армии джихада, дар императора Сальвадора Коррино.

– Сто сорок военных кораблей, директор, и они нужны мне для использования по назначению, а не для перевозки грузов или паломников. Здесь, на Лампадасе, я держу всего четыре корабля. Остальные разлетелись, чтобы продемонстрировать силу и поддержать планеты, принесшие мне клятву. Они служат необходимым напоминанием.

Эскон кашлянул, набираясь храбрости.

– Если позволите, вождь Торондо… возможно, вы разрешите специальную доплату за каждый полет в поддержку батлерианского дела? Это позволит мне содержать мой флот и увеличивать количество маршрутов для поддержки вашего святого дела. Еще лучше будет, если вы публично выделите «Эсконтран», противопоставите мою компанию конкурентам, которые тайно развращены приверженцами технологий…

Анари переступила с ноги на ногу, показывая, что устала стоять на месте.

Манфорд наморщил лоб, обдумывая это.

– А какова безопасность услуг вашей компании, директор? Ходят слухи о трагических инцидентах в вашем флоте, корабли исчезают из-за ошибок навигации.

Эскон начал отвечать слишком быстро:

– Мы не смеем использовать мыслящие машины, вождь Торондо, и стараемся изо всех сил. Космические перелеты никогда не были безопасными – вообще нет ничего безопасного. Всадник на лошади тоже может погибнуть. – Он неловко рассмеялся. – Процент наших потерь ничтожен.

– Но каков все-таки этот процент?

– Я… мне нужно запросить последние данные. – Эскон обрадовался внезапно пришедшей ему в голову мысли. – Публично поощрив нашу компанию, вы всем покажете, что Бог на нашей стороне. Одно это повысит безопасность наших полетов.

С этим Манфорд не мог спорить.

– Хорошо, договорились. Дело закончено. Сейчас меня ждут другие обязанности. – Он посмотрел вперед и ласково коснулся коротко подстриженных волос Анари Айдахо. – Покончив с отвратительной акцией в Доувз-Хейвене, мы сможем вернуться к нормальной работе.

Рассвет напоминал кровавое зарево. Последователи Манфорда были накачаны адреналином, наркотиком праведности. Директору Эскону хотелось уйти, но он только нерешительно отошел, опасаясь обидеть Торондо.

К Манфорду, не обращая внимания на бизнесмена, подошел человек в темно-коричневой одежде.

– Первая группа прошла в селение, вождь Торондо. Один из наших бойцов стоит у колокола ратуши, который разбудит жителей, чтобы все они стали свидетелями.

– Спасибо, священник Хариан.

Мрачный бесчувственный управляющий делами Манфорда был ходячим символом неумолимости и воплощением батлерианских идей. Предки Хариана пережили порабощение машинами на планете Коррин и были среди тех отчаявшихся беженцев, которые спаслись в легендарной последней битве против Омниуса у моста Хретгир.

Манфорд часто молился на маленькую икону с изображением прекрасной Райны Батлер; священник Хариан предпочитал погружаться в исторические записи Коррина, разглядывать картины лихорадочного освобождения заложников-людей, которых мыслящие машины использовали как щит, пока великий герой войны Вориан Атрейдес не раскрыл обман Омниуса.