— Слушай, я всё думаю… Это ведь не может нас подставить? — прервал поток её мыслей собеседник, сидящий рядом с ней, на пассажирском сидении. Водитель, гнавший машину по размытой ливнем загородной дороге, был отделён от них звуконепроницаемой перегородкой, так что никто не мешал им говорить без экивоков. — Мы вот едем туда, лично; мало ли, на какой камере засветимся, или кто поинтересуется…

— Не о том беспокоишься, Миша, — вздохнула Ингрид, поворачиваясь от залитого дождевыми струями окна к высокому человеку с худым лицом. — Не о том. Мы ведь и по плану должны были туда приехать… просто после сигнала от Зверева.

— Вот именно, что после. Сигнал был бы зарегистрирован, у нас был бы совершенно законный повод…

— Чует моё сердце, он у нас будет и так, — Ингрид поджала губы. — Говорю же — не о том беспокоишься. Волноваться нужно о том, что мы там увидим.

— Думаешь, что-то пошло не по плану?

— По плану Зверев должен был связаться с нами ещё час-два назад. По плану — с ним было четверо твоих силовиков, которые тоже связались бы с нами, если бы Зверев не смог…

— Вот именно. Они не связались, значит, повода для волнения нет. Может, просто какая-то задержка! — Михаил пожал плечами. — Может, кто-то из этих парней продержался подольше, мало ли. Или они попали в пробку и прибыли туда на час позже…

Ингрид покачала головой. Никто в пробку не попадал, это точно. И к тому же…

— По плану, — припечатала она, — никто не должен был использовать Дверь. А её использовали. Два часа назад; как раз тогда, когда мы должны были получить сигнал. Думаешь, использование Двери — это «повода для волнения нет?»

Михаил замолчал и нахмурился, явно что-то обдумывая про себя. Он уже хотел было открыть рот, когда неожиданно что-то с силой врезалось в машину сзади, швыряя её вперёд. Та заскрежетала; в мокрые окна полетели комья земли, Михаила швырнуло прямо на его собеседницу…

— Какого?!! — Ингрид ухватилась за ручку двери.

Джип явно занесло; машина перекосилась — и ухнула куда-то вниз, в размытый кювет, устрашающе грохоча.

— Да что!.. — обернувшись на собеседника и убедившись, что он жив, шумно выдохнуло. — Что сегодня за день-то такой!

…важный день. Ответственный. Чёрт. Как будто весь мир против неё, против того, что она делает…

Ингрид выскочила наружу; Михаил тут же последовал за ней. Из второй машины, небольшого бусика военного образца, уже вываливались парни в форме Отдела по борьбе с некротическими прорывами. Это именно он, заскользив внезапно по мокрой сельской дороге, врезался в них.

Что ж, в итоге обе машины улетели вниз. Что за проклятие!

Водитель джипа, оббежав машину сзади, схватился за голову и заматерился.

— Меньше эмоций! — велела ему Ингрид. — Что с машиной? Есть шансы, что поедет?

— Какое там, Ингрид Дитмаровна! — запротестовал тот. — Вы ж гляньте, весь зад всмятку! Это ж ещё чудо, что вы с Михал Сергеичем живы остались, а то ж я чуть не поседел! Думал, всё уже, вас угробил, сам на пятнашку…

— Ось повреждена, госпожа Зоммер, — отозвался кто-то их охотников Отдела. — Теперь не вытащишь.

— А эта? — Михаил указал рукой на бусик. — На вид вроде цела.

Ещё один охотник кивнул.

— Так точно, цела. Но по склону вверх не проедет, нужно выталкивать…

— Так выталкивайте! — мокрый и злой как чёрт Михаил махнул ладонью.