Полицейские прошли по обе стороны от Джонни, спускаясь все ниже. Решительные и целеустремленные.

Хотя Джонни уже слегка отдышался, дрожь била его все сильнее, и не только из-за копов. Он задумался о том, что ему делать дальше. Строго говоря, варианта было только два. Один — пистолет 38-го калибра, прикрепленный к лодыжке. Второй — сверток и его владельцы. Собственно, вопрос в том, как он предпочел бы умереть.

И в мутном свете луны вопрос уже не казался неразрешимым.

Двигаясь с величайшей осторожностью, он наклонился и достал пистолет. Дрожащей рукой сунул дуло в рот. Чертов металл громко стукнулся о зубы и оставил кислый вкус на языке. Джонни стыдился слез, бегущих по лицу. Впрочем, кто об этом узнает?

«Господи, неужели все должно случиться именно так? Зареванный, как слабак, в чужом лесу? Как отвратителен этот мир!»

Он вспомнил, что всегда говорили ребята: «Уж явно не хотели бы закончить таким образом, верно, Джонни?» Они так и напишут на его надгробном камне — Джонни Дерганый, — чтобы посмеяться. Подлые уроды!

Все это время Джонни убеждал себя: «жми», но палец, лежавший на курке, не слушался его. Он попытался снова, взяв пистолет обеими руками, но ничего не вышло. Он даже застрелиться толком не может!

Наконец Джонни вынул дуло пистолета, все еще плача. Сознание того, что ему суждено прожить хотя бы еще один день, не утешило его. Он лежал в кустах, кусая губы и жалея себя, пока копы не ушли далеко вниз по оврагу.

Тогда Джонни Дерганый быстро вернулся, пересек шоссе и задумался о том, как, черт возьми, ему исчезнуть с лица земли. Он прекрасно понимал, что это ему не удастся.

Он ведь подглядел. Он видел, что лежало в «свертке».

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГРОМЫ И МОЛНИИ

ГЛАВА 1

Я отпраздновал свой день рождения в маленькой и очень веселой компании на Пятой авеню. Именно так, как мне хотелось.

Дэймиен устроил мне сюрприз, приехав из интерната в Массачусетсе. Нана, конечно, была самой главной, руководила всем вместе с моими детками Дженни и Али. Пришли Сэмпсон с семейством и, разумеется, Бри.

Этих людей я любил больше всего на свете. С кем же еще отметить год, в течение которого ты стал старше и умнее?

В тот вечер я даже произнес короткую речь, правда, большую часть ее тут же забыл, кроме первых слов: «Я, Алекс Кросс, торжественно обещаю всем собравшимся на этой вечеринке сбалансировать мою домашнюю жизнь и работу и никогда больше не переходить на темную сторону».

Нана подняла свою чашку, салютуя мне:

— С этим ты запоздал. — И все рассмеялись.

После этого все убеждали меня в том, что я старею достойно, с улыбкой на лице.

— Помните тот случай на стадионе «Редскин»? — усмехнулся Дэймиен. — Когда папа запер ключи в старой машине?

Я вмешался:

— На самом деле…

— Поднял меня с постели среди ночи, — продолжил Сэмпсон.

— Только после того как он пытался в течение часа войти в дом, не желая признать, что ему это не по зубам, — уточнила Нана.

Дженни поднесла ладошку к уху.

— Потому что он кто?

И все ответили хором:

— Американский Шерлок Холмс! — Это было напоминание о статье, напечатанной несколько лет назад в национальном журнале. Мне до сих пор не удавалось оправдаться за нее.

Я глотнул пива.

— Блестящая карьера — так они писали, — десятки раскрытых преступлений, и чем же я запомнился? А мне казалось, что у кого-то сегодня счастливый день рождения.

— Кстати, о птичках, — отозвалась Нана, заглатывая приманку и прерывая меня.