— Странно?

— И неожиданно. Я знаю, что нравлюсь Тимошке, но нравиться — это одно, а чтобы он ко мне испытывал бы такую любовь, что одна и на всю жизнь, не знаю, я ее не чувствую.

— Значит, я все-таки права? — обрадовалась Стася.

— Тебя только это и волнует?

— Не только. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Спасибо. Но все равно я на тебя обиделась.

— Не надо, — попросила Стася и предложила: — Давай лучше посмотрим, что он там тебе за кольцо подарил.

— Разве ты его еще не посмотрела?

— Да что ты! Это был беглый осмотр. Такие кольца требуют самого внимательного и вдумчивого ознакомления. Эх, как жалко, что Лешика посадили! Но ничего, мы ему снимочек твоего колечка пошлем. В анфас и в профиль.

— Как пошлем? Прямо в тюрьму?

— Он уже давно находится в колонии. Стыдно так не интересоваться жизнью лучшей подруги.

— Я даже не думала, что у вас с ним что-то продолжается.

— Ничего не продолжается. Перезваниваемся иногда от нечего делать.

— Откуда у него там телефон?

— Оттуда! Солидные люди подогнали. Ты же помнишь, чем мой Лешик занимался.

— Да, изготавливал на заказ копии ювелирных украшений, которые затем его сообщники подсовывали хозяевам вместо оригинальных.

— И все были довольны. Лешик получал деньги, хозяева тоже.

— Хозяева-то откуда?

— А ты думаешь, такая ювелирка, по которой работал Лешик, она незастрахованной валяется? Все цацки были застрахованы. И хозяева по страховкам получили хорошие деньги. Вот страховые компании Лешика и посадили. Надоело им, понимаешь ли, выплачивать страховые премии. Какая-то гнида слила им имя мастера, который изготавливает такие изумительные копии, что без специального оборудования и не отличишь копию от оригинала. В общем, пострадал мой Лешик буквально ни за что. Одно хорошо, оценили в колонии его мастерство. Дали работать по специальности. У начальника колонии в свояках оказался хозяин изумрудного рудника. Официально на руднике марганец добывают или еще какую-то руду неинтересную, но попутно и изумрудные друзы нашли. И добывают себе потихоньку. Так-то на бумаге изумруды невысокого качества, а по факту отличные камешки. Скооперировались с алмазным прииском, где у начальника колонии брат работает. А рубины им тетка из Азии привозит, они там дешево стоят, да еще ее муж хорошую скидку по знакомству делает, потому что камни на его земле люди копают. Ну, и по мелочовке всякое разное добывают, топазы да бериллы, еще опалов немножко. Вот мой Лешик из этих камешков украшения и мастерит. Доволен. Ему в колонии цех организовали, заключенных набрал в команду, говорит, что всегда о таком мечтал.

— Сидеть в тюрьме?

— Творить!

Сашенька утратила дар речи. Ей очень хотелось срочно донести о таком вопиющем случае превышения своих должностных полномочий куда следует. Но она не знала, куда следует — это куда? И куда ей лучше бежать, чтобы не наткнуться на какого-нибудь очередного родственника этой семейки любителей ювелирки на халяву.

И чтобы избавиться от этих мыслей, она сказала:

— Давай покажем Лешику кольцо по видеосвязи, раз уж он такой продвинутый уголовник.

Лешик кольцо разглядывал долго. Просил повернуть его то под одним углом, то под другим. Наконец удовлетворенно кивнул:

— Мастера не назову, но изготовлено в Париже на рубеже восемнадцатого и девятнадцатого веков. Камни чистейшие, огранка ручная, но все равно сверкают. Что я могу сказать насчет стоимости этого кольца… Ну, за лям вы его всегда продадите. Меньше даже не стоит и разговаривать.