Холодный воздух ворвался внутрь, заставив ее вздрогнуть. Стояла ночь, все вокруг было темным, за исключением ламп и свечей, мерцающих в окнах и за стеклянными колпаками на столбах и перед входами в дома. Деревья выглядели окоченевшими и голыми, гигантами возвышаясь над домами, которые казались присевшими на корточки под ними. Ни единого звука не доносилось из темноты, кроме низкого завывания ветра, спустившегося с гор на севере.

Фрина решила, что уже было раннее утро и большая часть города еще спала. Вряд ли кто–то бодрствует в такой час. Зак Вен — и Оруллианы, как она полагала — хорошо спланировали.

Мальчик сразу двинулся вперед, жестом приглашая ее следовать за собой. Ему не стоило об этом беспокоиться; она шла за ним по пятам, бросая тревожные взгляды налево и направо, надеясь, что самое худшее их миновало. Она вдохнула холодный свежий воздух и почувствовала, как закружилась голова от его сладости. Она тщательно переставляла ноги, все еще чувствуя себя слабой и дезориентированной, до сих пор не веря, что обрела свободу.

— Где Таша и Тенерифе? — спросила она, но он приложил палец к губам, чтобы она хранила молчание. Расспросы могут подождать.

Они проходили по спящему городу, еще пара ночных теней, следуя по узким тропкам, которые редко использовались, и по окольным дорожкам туда, куда они намеревались прийти. Фрина не имела никакого понятия о цели их хождения. Естественно, что это не будет домом этого мальчика или коттеджем Оруллианов. Какое–то безопасное место, но где в этом городе она будет в безопасности?

Она быстро это обнаружила, когда они прибыли к домику на дереве, которые Таша и Тенерифе построили несколько недель назад. Все еще незаселенный, он устроился в темноте и тишине, среди огромного скопления елей, едва различимый во мраке. Узкая деревянная лестница вилась наверх между нескольких площадок и они поднялись по ней так быстро, как смогли, добравшись до настила, окружавшего дом, нашли входную дверь и вошли внутрь.

— Никто тебя здесь не будет искать, — произнес Зак Вен, закрывая за ними дверь. — Он пустой. Я присматриваю за ним, как сторож, пока не вернутся Таша и Тенерифе. Мне здесь нравится жить одному. Моих родителей это совершенно не волнует.

Фрина быстро огляделась, исследуя неясные очертания шкафов и чулана, но не заметила никакой мебели, кроме пары спальных матрасов, прислоненных у одной из стен. Дом был почти достроен, но все еще не имел законченного вида.

— Тот, что сверху, мой, — объявил мальчик, указывая на спальные матрасы. — Но ты можешь выбрать из остальных.

Фрина рассеянно кивнула:

— А где Оруллианы? Разве они не здесь?

Мальчик покачал головой:

— Они не могут покинуть перевал. Они под наблюдением. Королева им не доверяет. Она испугана тем, какие они могут предпринять действия. Поэтому они составили план, поручили мне доставить инструменты, которые, как они утверждали, им нужны, рассказали мне, что делать, и отправили меня обратно. Я сделал все остальное. Сделал так быстро, как смог. И вот мы здесь. План сработал именно так, как они считали.

Он ухмыльнулся, как маленький безумец, так его всегда называли Оруллианы.

— Садись, Фрина. Вот сюда. Ты выглядишь совершенно разбитой.

Он стащил верхний матрас и сел на него, выжидательно глядя на нее. Она покачала головой и присоединилась к нему. Затем резко она обхватила его лицо своими руками и поцеловала в лоб.

— Благодарю, что вытащил меня оттуда, — сказала она ему.

Она почувствовала, как его передернуло, но увидела расширяющуюся ухмылку.

— Все в порядке. — Он смотрел на свои ноги. — Они не очень хорошо обращались с тобой, не так ли? Похоже, кто–то ударил тебя.