Правая рука высокого полицейского лежала на кобуре, висевшей у него на поясе. Они оба стояли прямо, напрягшись, как будто ожидая проблем.

Я не собиралась создавать им проблемы. Я знала, почему они здесь, и знала, что у меня нет выбора — придется сдаться.

Я смотрела то на одного, то на второго. Их лица не выражали вообще никаких эмоций. Интересно, видели ли они, как я дрожала.

— Я… я знаю, почему вы здесь, — пробормотала я.

Их глаза расширились, они изучающе уставились на меня.

— Знаете? — спросил тот коп, что пониже.

Его напарник неловко заерзал.

— Я офицер Ривера, а это офицер Миллер. Мы проезжали мимо и увидели, что ваша входная дверь открыта, — сказал он. — Мы хотели убедиться, что к вам никто не вломился.

У меня перехватило дыхание. Я начала задыхаться, но попыталась спрятать это за кашлем.

Мне хотелось засмеяться. Станцевать от радости. Обнять их обоих.

— Боже мой, — сказала я, лихорадочно соображая. — Наверное, родители оставили ее открытой. Они… они были у друзей. Кажется, они вернулись домой совсем недавно.

Полицейские, кажется, успокоились так же, как и я. Миллер улыбнулся и кивнул. Ривера убрал руку от кобуры. Он провел рукой по своим коротким черным волосам.

— А может, это был ветер, — уже смелее сказала я. — Я весь вечер была дома и не видела, что дверь открыта.

— Проверьте защелку, — сказал Миллер. — Убедитесь, что она работает, как надо.

— Спасибо, что заметили, — сказала я, мое сердце все еще колотилось. — Я это очень ценю.

Они начали поворачиваться. Но Ривера остановился и показал на рукав моей рубашки. Я проследила за его взглядом и увидела там темное пятно.

Мое сердце замерло. Я с трудом заставила себя никак не реагировать.

— Это кровь? — спросил он, изучая пятно. — Вы порезались?

Я ткнула пальцем в рукав. Тоже изучила его.

— Это старое пятно, — сказала я. — Вряд ли это кровь. Не знаю, что это. Не отмывается.

Они оба отсалютовали мне, прикоснувшись ко лбам двумя пальцами. Затем развернулись и пошли по лужайке к проблесковым маячкам своей машины.

Я осторожно закрыла дверь и вздохнула с облегчением. Родители не проснулись. Я прислонилась к двери, закрыла глаза и попыталась усмирить свое сердце.

Они приходили не для того, чтобы арестовать меня за убийство.

Но они вернутся.

Я открыла глаза и пробежалась пальцами по темному пятну на рукаве. Все еще влажное.

— Нож! — Я произнесла это вслух?

Пятно крови напомнило мне о ноже, и я поняла, что не помню, что с ним сделала.

Орудие убийства.

В ужасе, в панике, в приступе безумного гнева я оставила его рядом с телом Блэйда? Просто бросила на землю и убежала?

Или я забрала его с собой?

Вдруг я представила, как роняю сумку. Моя сумка…

Я оставила ее у кухонной двери. Сделав глубокий вдох, я отошла от входной двери и направилась в кухню. Я схватила сумку за ручки и понесла ее в свою комнату.

Когда я взяла сумку вернулась паника, вернулся весь ужас от той жуткой сцены рядом с домом Блэйда. Перетягивание каната — мы с Блэйдом боремся за эту сумку… Если бы… Если бы только я не выпустила ее. Если бы Блэйд не перевернул сумку…

Нож бы не выпал. И я бы даже не подумала о нем… И не воспользовалась им.