— Ну а что мы можем ему инкриминировать? Не пойман — не вор. А если убили Аракеляна наемники шейха, где мы их будем ловить? В Париже, Нью-Йорке или Эмиратах?

— В Нью-Йорке, — твердо сказал Кротов.

— Почему?

— Потому что пока еще жив Жорж Аракелян. И я не уверен, что месть данного деспота не распространится на всех Аракелянов, вплоть до седьмого колена.

— Ни фига себе! — даже присвистнул Турецкий и с улыбкой посмотрел на Меркулова. — Значит, остановить зарвавшегося шейха возможно только где-то в районе Бродвея? В смысле изловить его киллеров! Ну что ж, я, пожалуй бы, не возражал снова прошвырнуться в Штаты.

— Перебьешься, — с приличной долей сарказма остановил его Меркулов. Тебе пока тут колупаться. На матушке-Родине. Алексей Петрович, — повернулся он к Кротову, — ты вот давеча Саймона Нэта, приятеля своего, упоминал. Как он, на твой взгляд? Станет нам помогать? На определенных условиях, разумеется.

— С Саймоном у меня лично достаточно доверительные, если можно так выразиться, отношения. Не исключаю, Константин Дмитриевич. Надо подумать, как это все проделать… оформить.

— Ты чего, Костя, хочешь привлечь еще и ФБР к розыску убийц? удивился Турецкий.

— Да не гони ты! — поморщился Меркулов. — Выслушай сперва до конца! Что за манера перебивать старших!

Все заулыбались, пряча при этом улыбки. А Турецкий шутливо поднял руки: сдаюсь, мол!

— Так-то оно лучше, — буркнул Меркулов и заговорил серьезно: — Мы ведь сейчас, по сути, обсуждаем два дела. Одно — это убийство американского гражданина. А второе — вопрос о необходимости розыска и возвращения в Гохран вывезенных оттуда ценностей. Получается так, что оба дела тесно связаны между собой. Но они не однозначны. В одном случае речь идет об убийстве, пусть и необычном, а в другом — о международном престиже государства. Поскольку, как явствует из публикации, дело о драгоценностях получило огласку. Так вот, во втором случае — тут я хочу еще посоветоваться с компетентными товарищами — мы, думаю, могли бы рассчитывать на серьезную помощь со стороны наших финансовых органов, крайне заинтересованных в возвращении похищенных, по существу, национальных ценностей на родину. А что касается убийства, то…

— Позволь, Костя… — вмешался Вячеслав Грязнов.

— Прошу.

— Как вы уже изволили слышать, господа, — выспренне начал генерал Грязнов, — убийство Левона явилось шоком для его брата-близнеца. Хотя они не могли не знать или не догадываться, чем история с фальшивкой может для них закончиться. Волнения на этот счет Нелли Гаспарян, предчувствовавшей, по ее словам, беду, лично у меня не вызывают двоякого толкования. Наш краткий телефонный разговор с Жоржем показал мне также, что за безопасность племянницы и свою собственную он будет готов заплатить. Человек он достаточно богатый, или, как заметила Нелли, по американским меркам — не бедный. Я имею в виду прежде всего нейтрализацию убийц. Разумеется, как человек ответственный, но и скупой, я имею и некоторые свои средства для проведения всякого рода спецопераций. Но их у меня немного, говорю честно. Хотя для начала может быть и достаточно. Я к чему? Если тебе, Костя, удастся вышибить какую-то толику да я переговорю с Нелли и ее дядей по поводу розыска за рубежом скрывшихся убийц Левона, на что нашему частному сыску потребуются определенные средства, — Грязнов-старший кивнул на Грязнова-младшего, — то, полагаю, они не будут стеснены в своих возможностях. А официальную сторону вопроса придется тебе, Костя, взвалить на свои плечи. Тут, как ни крути, уровень должен быть соблюден.