Я сосредоточила внимание на купальщиках. Несколько ребят на мелком конце бассейна обстреливали друг друга брызгами. Вода долетала до моих ступней, и пришлось засвистеть и крикнуть им:

— Потише, пацаны!

Они продолжали плескаться, но уже осторожнее. Я поздравила себя с тем, что хоть на пять минут забыла о Кэсси, лежавшей на полу столовой, головой в камине. Пять минут — это довольно много. Вчера, когда клуб был закрыт, стоило только зажмуриться, я тут же видела ее, но старалась держать себя в руках. Спенсер приглашал меня прогуляться, однако я отказалась. Дэнни тоже хотел меня ободрить. Спрашивал, как себя чувствую и не хочу ли поговорить. Но мне не хотелось. Думать тоже не хотелось, но это было невозможно. Перед глазами все стояла Кэсси, а в ушах звучал шепот, звавший меня из комнаты в столовую.

Ясно, что офицер Мелоун мне не поверила. На ее лице читалось сомнение. Она прищуривалась так, будто хотела сменить тему. Я ее не виню. Кто бы поверил в такую невероятную историю? Вот если б только она не была правдивой. Смерть Кэсси была слишком ужасна. Все мои мысли вертелись вокруг нее, и не было времени подумать о чем-то еще.

Неожиданно я поймала себя на мысли о родителях, и к своему стыду поняла, что не звонила им с тех пор, как сюда приехала. Не обмолвилась с ними и словом почти за неделю. Почему они не позвонили мне, чтобы узнать, как я добралась? И почему я сама не догадалась им позвонить? Как это не похоже на нас. В семье Беков всегда очень крепко держались друг за друга.

В перерыве я направилась в свою комнату. Какое будет облегчение, когда поговорю с родителями, расскажу им об ужасном убийстве и заверю, что сама цела. Возможно, они помогут пролить свет на некоторые загадки. Вдруг объяснят, почему я получила удостоверение двухгодичной давности, или поведают что-нибудь о Спенсере Брауне. Не могла же я не рассказывать о нем, вернувшись домой прошлой осенью.

С нетерпением ворвавшись в комнату, присела на краешек кровати и схватилась за телефон. Услышав долгий гудок, набрала свой домашний номер. Раздались еще два гудка, потом наступила пауза.

И тут я услышала бездушный машинный голос:

— Извините, но номер, который вы набираете, больше не существует.

Глава 21

Линдси

Я решила, что перепутала цифры. Положив трубку, снова набрала свой номер, тщательно нажимая каждую кнопку. Два гудка, три, затем тот же голос на пленке:

— Извините, но номер, который вы набираете, больше не существует.

Я послушала, как эта запись повторяется снова и снова. Потом положила трубку и задумалась, что же делаю не так. Наш домашний номер обязательно должен был существовать. Его никак не могли ликвидировать, ни в коем случае.

Я почувствовала, как сводит живот. В чем же дело?

— Эй! — внезапная догадка вдруг осенила меня.

Буря. Вчера после полудня прошла сильная гроза. Она продолжалась всего час, но вполне могла вывести из строя телефонную линию. Это случается часто. Вот почему невозможно дозвониться родителям. Почувствовав себя немного лучше, я снова сняла трубку и связалась с телефонной станцией.

— Я не могу дозвониться домой. Вы можете мне помочь?

— Назовите, пожалуйста, номер, — ответила телефонистка.

Ее голос доносился откуда-то издалека и казался очень высоким. На линии были сильные помехи. Я продиктовала цифры и услышала, как она их набирает. Телефонистка пробовала дважды, и каждый раз снова звучал тот же машинный голос. Паника начала сдавливать мне горло, стало жутко. Может быть, я набирала не те цифры? Можно ли перепутать свой собственный номер?

Решила позвонить в справочную. В горле внезапно пересохло, рука слегка дрожала.