Эти люди выглядят более разочарованными, чем учителя в школе Натана Хейла.

— Миссис Гарсия сейчас спустится, — говорит Уэнделлу охранник, вешая трубку.

Спустя несколько минут темноволосая круглолицая женщина в джинсах и репортерской курточке цвета хаки огибает лифты и, скрипя кроссовками «Рибок», большими шагами направляется к Уэнделлу.

— Уильям Уинслоу?

— Это ведь вы делали снимки заседаний Управления образования, верно?

— У вас занятное лицо, — произносит она.

— Пластическая операция после несчастного случая.

— Пытались покончить с собой?

— Собираюсь отомстить, — говорит Уэнделл.

Она просит его расписаться в гостевой книге, и они направляются наверх.

В лифте он повторяет сказанное по телефону. Он издает маленький информационный бюллетень по образованию. Задумана серия статей о бюджетных проблемах Управления образования. Однако у него нет денег, чтобы взять на работу фотографа на весь день, и поэтому он покупает случайные снимки у профессионалов.

— Много платить не могу. Тираж всего четыре тысячи. Совсем не как у «Нью-Йорк таймс».

— Вот мои снимки того собрания.

На портативном столике расписанные по датам листки контактов. Уэнделл всматривается в контрольки снимков через увеличительное стекло. Несмотря на горе и ярость, фотографии неожиданно вызывают у него ностальгию. Он уже забыл то наслаждение, с которым когда как-то печатал их в темной комнате.

Однако краткая радость воспоминаний улетучивается, когда он видит юриста из парка.

— Можно купить копию этого снимка?

— Почему бы и нет?

— Вы подписываете, кто есть кто на снимках?

— Конечно. При публикации фотографии мы всегда устанавливаем личность людей. Имена у меня в компьютере. — Через несколько минут она заявляет: — Он юрист. Зовут его Рэдмонд Кричтон. Работает в «Тюдор, Тюдор энд Люкс» на Парк-авеню, по крайней мере работал три года назад, когда я делала эти снимки.

— Мне платить за слайд прямо вам или газете?

Миссис Гарсия делает паузу.

— Будете подписывать фото в своем бюллетене? Если да — платите газете.

Ясно как день, чего она хочет, и Уэнделл вынимает бумажник.

— Помещу фото без подписи.

— Тогда сто пятьдесят наличными, идет?

Офисы «Тюдор, Тюдор энд Люкс» отделаны в простой манере Викторианской эпохи, вызывая ощущение, словно из конференц-зала вот-вот выйдет великий Дизраэли, наденет шляпу и направится к ждущему на булыжной мостовой экипажу, а не упадет с сорок третьего этажа, что и случилось бы, если бы сегодня кому-нибудь пришло в голову выйти отсюда прямо наружу.

Низкие плюшевые кушетки в имперском стиле и мебель из мореного дуба выглядят основательно, как адмиралтейство. На гравюрах, развешанных по стенам, британские дворяне в опере и Букингемском дворце, судейские стряпчие стоят перед мировыми судьями в париках и красноречиво отстаивают государственные интересы.

Труди Осборн, исполнительный секретарь Рэдмонда Кричтона, работает с ним уже восемнадцать лет и знает все его странности, жену, любовницу и манеру носить запонки со своими инициалами, исполненные шрифтом «мистраль», а не «колонна». Она помогла ему найти общий язык с Метрополитен-музеем по вопросу о реконструкции башни Дендура, разорвать контакт с «Никкай» после обвала токийского рынка. Спокойная, быстрая и выносливая, она получает большое жалованье за предвосхищение желаний хозяина, зная, когда можно беспокоить его вопросами, а когда следует взять проблемы на себя.