Я моргнул.

‒ Он... что?

‒ Ваш отец владел этим помещением и жил прямо над ним, поэтому у него было очень мало затрат на счета, кроме бара, который он держал в режиме экономии, и на протяжении многих лет, кажется, что этот бар был весьма прибыльным. Он был скупым, и тратил небольшое количество денег. По правде говоря, удивительно мало.

Я кивнул.

‒ Это имеет смысл. Так как много он оставил и для кого?

‒ Кому, вы имеете в виду, ‒ сказал Ричард.

‒ Не исправляй мою гребанную грамматику, ты, чертов придурок, ‒ прорычал я. ‒ Сколько и кому?

Ричард мгновение безостановочно моргал, а потом снова откашлялся:

‒ Гм. Гм... Он оставил в общей сложности двести девяносто тысяч долларов, которые нужно разделить между восьмерыми вами, братьями Бэдд. Не состояние, но все же значительная сумма. Плюс кое что для бара, но это не часть этих денег, которые должны быть распределены по завещанию. Что касается самого распределения, то здесь все немного сложнее.

Я зарычал.

‒ Сложнее? Что это означает? Что сложного в том, кому отец оставил деньги?

‒ Ну, как правило, при таких обстоятельствах деньги распределяются поровну между всеми сторонами или в пользу того или иного отпрыска умершего, что обычно приводит к спорам и судебным процессам, но в данном случае это ни то, ни другое.

Я покрутил рукой.

‒ Продолжай, Дик. Какая у вас там краткая версия для бедных необразованных людей?

Он вздохнул.

‒ Это означает, что ваш отец оставил конкретные инструкции, которые должны быть выполнены до того, как средства будут выданы.

‒ Инструкции?

Ричард кивнул.

‒ Оговорка ‒ это юридический термин, применимый здесь. Это означает, что ни вы, ни кто либо из ваших братьев не получит денег из состояния вашего отца до тех пор, пока условия не будут выполнены.

‒ И что с того? Что за условия?

Он процитировал часть завещания: «Прежде чем кто либо получит хоть цент моих сбережений, все семь моих своенравных сыновей должны вернуться в Кетчикан, штат Аляска, минимум на один календарный год и провести этот год проживая в разумной близости от «Бэддз Бар энд Грилл», и каждый за это время должен отработать не менее двух тысяч часов в семейном баре».

От этих слов мне пришлось присесть.

‒ Чего?

‒ Это означает, что ваши братья должны вернуться в Кетчикан, чтобы жить и работать здесь в течение одного года. Двухтысячный график основан на сорокачасовой рабочей неделе, в календарном году пятьдесят две недели.

Я пытался заставить мозги шевелиться.

‒ Итак... о чем еще там идет речь?

‒ Он называет каждого из ваших братьев и их вероятное место жительства. Наделяет вас исключительным правом собственности на бар после подписания завещания, и награждает вас ‒ и только вас ‒ десятью тысячами долларов. Остальные деньги будут распределены равномерно между восемью из вас, что составляет... тридцать шесть тысяч двести пятьдесят долларов каждому.

‒ Так десять отходят мне...

Ричард сверился с завещанием: «Моему старшему сыну Себастиану я оставляю десять тысяч долларов помимо исполнения предыдущих условий завещания, как незначительную награду за его верность на протяжении многих лет мне и «Бэддз Бар энд Грилл».

У меня образовался комок в горле.

‒ Незначительная награда... дерьмо. ‒ Я зажмурил глаза и вновь открыл их, обошел бар и налил еще «Джонни», поставил его около грязного зеркала за рядами бутылок на задней панели. ‒ Малая награда за мою верность. Я ебался всю жизнь, которую провел здесь, и я получаю десять гребанных штук. ‒ От этого я рассмеялся. ‒ Боже, папа.

Я прислонился спиной к прилавку, сделал еще один затяжной глоток виски и расхохотался. Честно говоря, я чувствовал себя немного расстроенным.