«О, Эдуард, мой сын! Ты придешь на помощь отцу… Не так ли?..»

И уж тогда… Тогда все, что ему будет нужно – доживать свои дни в мире и покое, с чувством собственного достоинства, понеся наказание за свои грехи и получив их отпущение и прощение…

Томас Данхед приходил теперь к Эдуарду не один, а с другим монахом-доминиканцем. Это был Стефан.

«Пускай мои тюремщики воображают, что их пленник уже близок к смерти», – так со слабой улыбкой твердил про себя Эдуард. На самом же деле он был сейчас полон сил и надежд.

И вот наступил день, назначенный для побега. Все прошло на удивление легко и просто: в очередной раз к Эдуарду пришли два монаха-доминиканца. Под рясой у одного из них, у Стефана, было поварское одеяние. Его собственную рясу надел Эдуард, и они с Томасом первыми вышли из замка. Вскоре за ними последовал Стефан в одежде повара. На соломенном тюфяке тряпье, заменявшее узнику покрывало, было положено так, чтобы казалось: под ним, скорчившись, лежит человек.

В миле от замка беглецов ждали лошади.

Свежий ночной воздух опьянял Эдуарда, он чувствовал себя молодым и отважным, в нем бурлили надежды.

– Я на свободе! – то и дело восклицал он. – Я вышел из преисподней! Бог на моей стороне…

Эдуард скакал на коне между Томасом и Стефаном.

– Наш путь лежит к замку Корф, – пояснил Стефан. – Там вас встретят друзья, милорд. А когда разнесется весть о вашем освобождении, многие соберутся под ваши знамена. Людям уже надоело быть под властью ненасытного Мортимера и развратной королевы.

– А король… – пробормотал Эдуард.

– Король еще мальчик, но, говорят, умен не по годам и не одобряет поведение матери. А также не любит Мортимера… Скоро все в этой стране будет по-другому, милорд. Мы хотим верить в это.

– Я не вернусь на престол, – сказал Эдуард. – Поскольку сознаю, что недостоин его. Но я хотел бы видеть на нем сына и выразить ему мою любовь и почтение. Больше мне ничего не надо в этой жизни…

Замок Корф был уже перед ними. Он выглядел мрачным и неприветливым.

– С этой минуты я стану всегда любить его, – сказал Эдуард.

Ворота были открыты. Всадники въехали в замок. Здесь Эдуарда приняли не как пленника, а как желанного и долгожданного гостя.

– Чем мне отблагодарить вас? – спросил он у Томаса.

– Это был наш долг, милорд, – отвечал монах.

– Я хочу немедленно отправить посланца к моему сыну, – сказал Эдуард.

– Отдохните немного сначала, – сказал Стефан. – На рассвете мы сделаем это, милорд.

Они поели, выпили вина, и Эдуард отправился в отведенную ему комнату.

Как она отличалась от его страшной камеры в замке Беркли! Впервые за долгие месяцы он спал безмятежно.

Его глубокий спокойный сон был резко нарушен. Острая боль пронзила спину. В чем дело?.. Он открыл глаза.

Было уже светло. Над ним стояли Беркли и Малтреверс.

Не может быть! Он еще спит и видит ночной кошмар…

– Все усилия милорда оказались напрасными, – презрительно сказал Малтреверс. – Ваши пособники убиты или бежали. Мы вовремя спохватились, и кое-кто помог выследить вас. Не такие уж мы глупцы, как вы думали. То, что вы сделали, боюсь, не улучшит ваше положение.

Беркли произнес почти извиняющимся тоном:

– Мы выполняем свои обязанности, милорд. Надеюсь, вы понимаете нас.

– Понимаю, – едва слышно сказал Эдуард. – Что с монахами?

– Один схвачен, – охотно ответил Малтреверс, – и будет поджарен на медленном огне.