Леди Фэйн восхитилась розовым костюмом Мими (хотя подумала, что он абсолютно не подходит для путешествия), спрашивала мнение Мими, смеялась робким шуткам невестки и многословно интересовалась, удобно ли ей. В котором часу прислать горничную, чтобы та занялась ее прической? В какое время подать завтрак? Не хотела бы она взглянуть на розарий?

К тому моменту, когда свекор заканчивал показ галереи предков, Мими стала несколько теплее относиться к нему. Старикан был настолько по-театральному добр, что Мими ощутила себя на сцене и, следовательно, в безопасности.

Впрочем, после часа, проведенного в обществе свекра, Мими казалось, что за это время в ее несчастную голову постарались впихнуть годовой курс истории с такой же скоростью, с какой откармливают индеек к Рождеству.

Актерская династия Фэйнов зародилась в шестнадцатом веке.

У жены сэра Октавиуса тоже была не менее внушительная театральная родословная. Она родилась в Нью-Йорке, но была прямым потомком британского актера-управляющего Луи Хэллама. Именно он привез британскую систему гастролей в Америку, когда его труппа высадилась в 1752 году в Вильямсбурге, штат Виргиния.

Шестьдесят два года спустя восемнадцатилетняя Ада Хэллам, очкастая и длинноносая, увидела шекспировскую труппу Фэйна. Молодой Октавиус Фэйн играл удалого Меркуцио, а его отец – Ромео. Ада увидела восемнадцатилетнего грациозного Меркуцио. У него была совершенная внешность. Как только занавес скрыл пузатого Ромео и не менее крупную Джульетту, Ада вытерла очки и со всех ног бросилась за кулисы.

Месяцем позже Октавиус женился на Аде, или она женила его на себе. В любом случае именно она принимала решения, когда пара вернулась в Лондон и устроилась в новом доме в Челси, купленном на деньги из приданого Ады.

В 1901 году королева Виктория произвела Октавиуса в рыцари. Властная, экономная, амбициозная Ада стала леди Фэйн.

Мими знала, что только трое из девятерых детей Ады выжили. Младший, Тоби, стал неожиданным и неприятным сюрпризом на сороковом году жизни Ады. К этому времени у леди Фэйн было достаточно других интересов, так что ее последний ребенок, родившийся очень хрупким, был в буквальном смысле воспитан сначала няней, а потом гувернером.

В десять лет замкнутый, спокойный Тоби заразился туберкулезом, поэтому его отправили в район озер вместе с наставником. По обычаям того времени он должен был либо выздороветь, либо умереть. Через полтора года Тоби, ставший к тому времени настоящим книжным червем, был объявлен здоровым. Он вернулся в Челси. Мать не заметила его возвращения так же, как она не заметила его отсутствия. Орландо, ее старший сын, вот кого она любила. Но он умер от тифа после спектакля, данного специально для королевы в Виндзорском замке. Все знали, насколько там плохая вода.

Ознакомившись с историей семьи Фэйн, Мими поняла, насколько должны были быть разочарованы родители Тоби. Несмотря на их собственную плодовитость, их замужняя дочь Кассандра так и осталась бездетной, хотя ей уже исполнилось сорок пять. Тоби было почти двадцать семь, но династия Фэйнов явно должна была прекратиться вместе с ним.

На выложенной камнем и обсаженной цветами террасе лакеи в темно-зеленых ливреях и жилетах в желтую полоску разливали великолепное сухое шампанское для гостей леди Фэйн. Гостей пригласили после тщательного отбора, чтобы они как можно быстрее разнесли по всему театральному миру, насколько остроумна, насколько хороша собой, насколько восхитительно забавна маленькая ширма Тоби. Мими представили мисс Лилиан Бейлис, даме в очках, чье лицо напоминало пудинг.

– Как поживаете, дорогая? – В голосе Лилиан звучал ярко выраженный акцент кокни. Левый уголок ее рта был чуть перекошен, как после паралича, но это не мешало ей говорить. Несмотря на солнечный июльский день, мисс Бейлис куталась в темно-коричневое платье, которое казалось наброшенным на нее чехлом.

– А как вы сами-то? – Мими вдруг почувствовала себя замечательно легко с этой представительницей церкви, гувернанткой или кем она там была.