— Да кто сейчас об этом будет думать?

Через десять-то лет? Ирка, не валяй дурака, поезжай, потом может быть поздно. Даю тебе слово, что с матерью буду обращаться сносно, все же я ее родная дочь.

— Ну спасибо, — неожиданно раздался с порога голос матери. — О чем вы так яростно спорите в два часа ночи?

«Господи, хоть бы раз в жизни она поддержала меня!» — взмолилась Света.

И Бог внял ее мольбам.

Он перебрал в памяти скудные сведения о биографии Алены. Когда-то была она замужем за одним типом, который сделал политическую карьеру и уехал в Москву, предварительно с ней разведясь. Но никаких скандалов вокруг имени и его, и Алены Каморный не припомнит. Все было тихо-мирно, он уехал, она осталась здесь. Тогда еще Алена не была столь известна как ведущая, да и канала-то этого еще не было, его организовали недавно, года три назад. Потом она вроде бы снова была замужем за скромным служащим банка, привезла его откуда-то из провинции. Он вдруг как-то неожиданно для всех сделал карьеру, разбогател, создал свой собственный банк и опять-таки после этого вскоре развелся с Аленой. Но снова без всякого скандала, нигде ни слова ни строчки про это не мелькнуло.

Банкир не уехал в Москву, и известно, что он с Аленой поддерживает хорошие отношения, дружеские, как-то их видели вместе в ресторане. И уже когда Алена работала на канале ПТЦ, стали видеть ее с одним молодым рок-музыкантом, который тоже вскоре вдруг стал ужасно знаменитым и популярным, после чего уехал за границу, и с тех пор живет и плодотворно работает в Штатах. Недавно сама Алена сделала про него часовую передачу, кстати, весьма неплохую. Вот и все. Как сейчас у Алены с личной жизнью, никто не знает, с кем она живет, есть ли дети.., нет, детей, кажется, нет, да это не важно.

Каморный вздохнул и отправился домой, а наутро решил отбросить посторонние мысли и заняться работой, то есть расследованием загадочных убийств. Ведь он же обещал своим зрителям, что каждый день будет сообщать им все новые подробности, так нужно держать слово.

Прежде всего, нужно заняться этой ненормальной теткой — убийцей Бураго. Каморного мучила мысль, что он упускает очень важную деталь. Где же он слышал про Валерию Петровну Анищенко?

Память репортера Александра Камерного никогда еще не подводила, и он вскоре вспомнил, где слышал про интернат для слаборазвитых детей. Жена Веретенникова, устроившего акт самосожжения в ресторане «У Карла и Клары», раньше работала в этом интернате и даже, помнится, она поминала в разговоре завуча Валерию Петровну.

Ощутив эту мысль, Каморный, что называется, взмыл орлом, крикнул оператора Николая, который, надо сказать, был сегодня не в лучшей форме, очевидно, опять с похмелья, и запихнул его в машину.

— Опять вчера нализался? — ворчливо начал Каморный. — Смотри, Николай, таким манером недолго ты у меня продержишься.

Лучше бы за девками бегал, для здоровья полезней.

— Я совмещаю, — угрюмо буркнул Николай.

«Кто на тебя, валенка такого, польстится?» — издевательски подумал Каморный, но вслух этого не сказал, потому что голова его была занята другим.

Николай тоже промолчал. Какие-то смутные воспоминания бродили в его проспиртованном мозгу, он помнил, как Света Малькова пришла к нему, а вот дальше.., ну и ладно, было бы что вспоминать.

Нина, жена Анатолия Веретенникова, встретила их не очень любезно, но подтвердила, что с завучем интерната для слаборазвитых детей она хорошо знакома.

— А муж ваш, — осторожно начал Каморный, — мог он ее знать?

— Да.., подвозил как-то на машине; кажется, она у нас даже пару раз бывала…

— Вот как, — задумался репортер.