— Настя хорошо плавала?

— Как все. Пловчихой не была, но на воде держалась уверенно, — ответил Игнат Николаевич.

Теперь он заговорил медленнее. Было понятно, что воспоминания заставляют его переживать тот злосчастный день заново. Мне хотелось пощадить его чувства, но ответить на мои вопросы мог только он, поэтому я продолжила:

— Накануне поездки Настя не жаловалась на здоровье?

— Настя никогда не жаловалась на здоровье.

— Может, упоминала о повышенной сонливости? Знаете, как бывает. Отработал две смены, а кажется, что неделю из офиса не выходил.

— Настя не жаловалась ни на сонливость, ни, если хотите знать, на головокружения. Судорог в мышцах тоже не испытывала, — не выдержав, взорвался Игнат Николаевич. — Послушайте, хватит ходить кругами. Я прекрасно понимаю, что вас сюда на самом деле привело. Вы ищете доказательства недобросовестной работы сотрудников центра, в котором Настя проходила курс похудения. Так вот, заявляю официально: благодаря этой программе моя девочка была счастлива последние месяцы жизни. Понимаете? Счастлива. Вот вы когда-нибудь испытывали муки оттого, что вас и в глаза, и за глаза называют жиртрестом? А Настя испытывала. В подростковом возрасте это было особенно нестерпимо. И для меня, и для нее. Она страдала от одиночества и сознания своей непривлекательности. Я страдал оттого, что ничем не мог ей помочь. А тут такой прорыв. Как думаете, могу я в чем-то обвинить людей, подаривших моей девочке шанс ощутить себя неотразимой? Я и не стану обвинять. Я на самом деле считаю, что похудение к гибели Насти не имеет отношения. Просто стечение обстоятельств, понимаете? Случайное совпадение, не больше. И знаете еще что? Я рад, что моя дочь умерла не жиртрестом, а стройной, привлекательной девушкой. Считаете это ужасным?

Я не нашлась с ответом. Сидела, тупо уставившись в пол. Прошла минута, а может, все пять. Игнат Николаевич поднялся и произнес:

— Пойдемте, я провожу вас до выхода.

Я послушно встала и поплелась за ним. У самого порога я все же пересилила стыд, взглянула в лицо Игнату Николаевичу и тихо проговорила:

— Я не считаю это ужасным. Честно.

И вышла из квартиры. Игнат Николаевич молча закрыл за мной дверь.

Следующий визит оказался не намного легче. Родители Зинаиды Спицыной пребывали в глубокой депрессии. Добиться от них вразумительных ответов удалось только спустя час. Поначалу они приняли меня довольно тепло. Но услышав о том, что родственники девушек, проходящих курс по специальной программе Елены, беспокоятся о состоянии их здоровья, категорически запротестовали. Зинаида чувствовала себя прекрасно. Иначе они бы первыми забили тревогу.

Родители охотно показали фотографии Зинаиды до и после похудения. Контраст впечатлял. Мать девушки обмолвилась, что у Зинаиды прежде не было серьезных отношений с противоположным полом, а когда килограммы начали убывать, на нее стали обращать внимание молодые люди. Постоянного парня она так и не завела, но стала ходить на дискотеку со школьной подругой. И это был настоящий прогресс.

Как получилось, что Зинаида упала на рельсы? Вслед за Игнатом Николаевичем ее родители списывали это на роковую случайность. Ни слова упрека в адрес Елены и ее программы «Похудей». А о слухах, наводнивших Тарасов после гибели их дочери, Спицыны попросту не знали.

Не могу сказать, что я была сильно разочарована. По большому счету я сама не верила в то, что проблема разрешится так просто. Родственники погибших не имеют претензий к деятельности Лукьяненко. Тем не менее кто-то ловко воспользовался ситуацией и потихоньку пытается разрушить бизнес Елены. Чтобы понять, насколько серьезно сплетни отразились на центре «Триумф» и насколько лакомым куском он является, я должна была лично познакомиться с сотрудниками центра и с их деятельностью.