Рассказ одновременно грустный и иронический, чувствуется, что не очень ловкий слесарь Куренков и симпатичен автору открытым бунтом против своего положения маленького человека, и пугает своей необузданностью, а у читателя возникает желание более участливого отношения к каждому человеку, и не только к Куренкову, человеку искреннему, честному, которому борьба с «лидерами» не приносит никаких выгод.

Герои рассказа «Человек свиты», Митя и Вика — мелкие служащие, а Аглая Андреевна — что-то вроде столоначальницы. Она вольна их наказывать (руками своего директора) и миловать, приближать к себе и лишать высокого расположения, Аглая Андреевна расположения лишила: не нужны они ей более, не годятся своей послушностью, угодничеством.

Автор мог бы сочувствовать попавшим в «опалу» маленьким людям — Вике и Мите — и обличать Аглаю Андреевну, а он отчасти и смеется. Авторская ироничность отмечается всеми писавшими о творчестве Маканина как особенность его художественного дара, хотя ирония у него лишь средство, которое он использует не всегда. В «Прямой линии», например, ее почти нет, в рассказе «Пойте им тихо» тоже все доверительно, сердечно, люди в беде, и нехитрые причитания пожилой женщины серьезно принимаются в больничной палате, как целительное средство. И художественная идея — «доброта сильнее лекарства» — заявлена с доверчивой публицистической открытостью.

Он не любит высоких слов, патетики, не доверяет им, не считает необходимыми в наше равнинное время, Особенно если речь не о звездных минутах героя, а о человеке обыкновенном, в его обыденной семейно-бытовой и производственной жизни. Да если к тому же человек не очень симпатичен. Как мастер мебельной фабрики Михайлов, как математик Стрепетов, поэтесса Нестерова («Отдушина»). Тут ирония — в самый раз. Герои идут на сделку с совестью, и автор им не прощает.

По Далю, «совесть — нравственное сознание, нравственное чутье или чувство в человеке; внутреннее сознание добра и зла; тайник Души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к истине и добру, отвращение ото лжи и зла; невольная любовь к добру и истине; прирожденная правда в различной степени развития…».

Можно сказать лаконичней, но можно ли сказать полнее? С высоким пониманием совести подходит Маканин к нравственной оценке и героев романа «Портрет и вокруг» — Старохатова, Веры, Игоря Петровича, Ани, Эдика Шишкина, Виталия Старохатова. Люди творческой интеллигенции, они в той или иной мере поддались довольно распространенному ныне культу вещей, потребительству, следствием чего явились склонность к хапанию, к наживе, и теперь им не обойтись без внутренних мук, без ответа перед своей совестью, иначе тихо восторжествует внутри человека мещанин.

В заявлении своих героев, порой в слишком пристальном обнажении их ошибок души Маканин беспощаден. Когда люди вольны в своих поступках, когда они сами могут определять линию своего поведения и таким образом принимать прямое участие в формировании нравственной атмосферы общества, с них авторский спрос еще строже.

Пристально взглядываясь в своих героев и современную жизнь, писатель напряженно размышляет о человеческой природе вообще и о конкретном человеке, например, о том же Ключареве из рассказа «Ключарев и Алимушкин». В своей служебной удачливости Ключарев как бы сменил Алимушкина, он чувствует вначале беспокойство за Алимушкина, ответственность за его судьбу, но потом, когда утвердился в собственной удачливости, эта ответственность ослабевает и исчезает совсем.