Дядюшка Леон махнул рукой.
– Голытьба! – сказал он, выпрямляясь. Помолчал и добавил: – Я всегда считал, что если даже вывернуть все ваши карманы...
– Не хватает, дядюшка Леон? – спросила Люсинда. Дядюшка Леон не удостоил ее ответом.
– В общем, разберите, друзья мои, по карманам, кто сколько положил, и дело с концом, – решил он.
– Погодите! – воскликнул Топеш, когда две-три руки уже протянулись к бочонку. На смуглом лице парня отражалась отчаянная борьба.
– А много недостает, дядюшка Леон? – спросил Топеш.
– Сорок монет, сынок, – пробасил старый грузчик.
– Сорок монет... – Казалось, парень колебался. – А, была не была!
Топеш стремительно сорвал с себя кожаный пояс и высыпал на бочонок струйку тусклых металлических кружочков.
– Вот. Здесь как раз сорок, – сказал Топеш, кивнув на деньги.
– Откуда у тебя такие деньги? – строго спросил дядюшка Леон и потрогал пальцем кучку монет
– Собирал я. Четыре года.
– На что?
– На свадьбу, – ответил Топеш, опустив голову и теребя в пальцах опорожненный кожаный пояс.
– Свадьба – дело, – одобрил дядюшка Леон. – Только с чего же ты вдруг так расщедрился, парень? А? Верно, надеешься на счастливый билетик?
Топеш молчал.
– Ну ладно, – заключил дядюшка Леон. – Будем надеяться, бог тебя услышит.
Старый Леон заново пересчитал деньги, сгреб их ладонью в видавшую виды шапку и провозгласил:
– Запомните этот день!
Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
|