— Глубоководные показания с удаленных датчиков, которые мы запустили, подтверждают это. Температура понижается, идет к термоклину. Будто бы солнечное тепло вообще не доходит до этих мест.

— Не думаю, что тут проблема в солнце, — заметил Кимо. Днем солнце, сияя с безоблачного неба, прогрело воздух чуть ли не до сорока градусов. Даже сейчас, на закате, его последние лучи были сильными и жаркими.

Кимо качнул шестом, проверил данные, а потом размахнулся, словно рыбак, закидывающий крючок. Он забросил датчик на расстояние сорока футов от лодки, дал ему утонуть, а потом потянул назад. Но и во второй раз прибор показал то же самое.

— По крайней мере, у нас есть что рассказать в Вашингтоне, — заметил Халверсон. — Они все почему-то считают, что мы тут как в прогулочном круизе.

— Предполагаю, что это апвеллинг, — продолжал Кимо. — Что-то типа эффекта Эль-Ниньо — Ла-Нинья. Хотя океан-то Индийский, значит, у этого явления и название должно быть индийское.

— Может, его назовут в честь нас, — предположила Талия. — Эффект Куиварос — А'кона — Халверсона. Сокращенно — КАХ-эффект.

— Обратите внимание: себя она поставила первой, — сказал Кимо Халверсону.

— Дамы вперед, — объявила Талия, с улыбкой наклонив голову.

Халверсон рассмеялся и поправил шляпу.

— Пока вы убираете оборудование, я займусь ужином. Будете тако с летучими рыбами?

Талия с подозрением посмотрела на товарища.

— Мы их уже вчера ели.

— Сегодня сети пусты, — объявил Халверсон. — Мы ничего не поймали.

Кимо задумался. Чем дальше заплывали они в холодную зону, тем меньше живности было в море. Похоже, океан становился бесплодным.

— Все лучше, чем консервы, — заметил он.

Талия кивнула, и Халверсон нырнул в кабину, чтобы приготовить ужин. А Кимо остался стоять, глядя куда-то на запад.

Солнце наконец скрылось за горизонтом, и небо приобрело оттенок индиго. Пылающая оранжевая линия протянулась прямо над водой. Воздух был мягким, влажным, температура — около тридцати градусов по Цельсию. Прекрасный вечер, тем более что им удалось обнаружить нечто уникальное.

Они понятия не имели, что вызвало подобную аномалию, но она заметно влияла на погоду в этом регионе. До сих пор на юге и западе Индии шли лишь небольшие дожди, в то время как давно должны были прийти муссоны с грозовыми тучами. Проблема становилась все острее — миллиарды людей ждали сезонных дождей, сушь грозила неурожаем риса и пшеницы. Из-за этих новостей нервы Кимо были на пределе. Его терзали воспоминания о плохом урожае прошлого года, вызвавшем разговоры о голоде, который непременно наступит, если в ближайшее время что-то не изменится.

В то же время Кимо отлично понимал, сколь мало он может сделать. Но он надеялся, что хотя бы определит причину происходящего. Ученый предполагал, что за последние несколько дней они с коллегами нащупали верный путь. Им нужно было еще раз провести измерения где-нибудь через час в нескольких милях к западу. Размышления Кимо прервал Халверсон, позвав ужинать.

Он вытащил датчик. Поднимая прибор из воды, краем глаза он заметил нечто странное. Кимо прищурился. В ста ярдах от него по поверхности океана, словно огромная тень, расползалось большое черное пятно.

— Посмотри-ка на это, — позвал он Талию.

— Небось, зовешь потискаться в темноте? — шутливо ответила она.

— Я серьезно, — продолжал он. — Там на воде что-то есть.

Девушка убрала планшетный компьютер и подошла поближе, положив одну руку ему на плечо, а другой для устойчивости придерживаясь за узкий бушприт.