Рядом весело захмыкали Амалрик и Хирд, после чего принялись размышлять над прозвищем зверя Зимина, если тот все же поступит с потенциальным врагом столь некрасиво. Особенно веселился ушастый.

Правда длилось это ровно до того момента пока подкравшийся к нему со спины Морф не прыгнул на поясницу полуэльфа, чем вызвал самый настоящий полузадушенный испуганный писк.

Причем Макс ни словом не направлял симбионта на это дело. Это было его полностью сознательное решение.

Вероятно, у Амалрика вся жизнь пронеслась перед глазами, когда он ощутил возле своей жопы страшный сон девочки волшебницы. Возможно, он подумал, что тварь вышла из-под контроля и прямо сейчас сделает с ним нечто по-настоящему ужасное.

Подогревало ситуацию, что отчаянно вертящийся на месте Амалрик никак не мог сбросить потенциального вторженца.

Главное, что чуть позже абсолютно белый полуэльф с красными пятнами по всему лицу клялся всеми богами, что если «эта поганая извращенная тварь» к нему приблизиться хоть на метр он угостит ее «вот этим вот треклятым алхимическим огнем».

Говоря все это, он яростно тряс склянкой с алхимически-магическим аналогом коктейля Молотова, пока все остальные корчились, пытаясь вдохнуть воздуха и захлебываясь от смеха.

Сам же виновник всего произошедшего невинно сидел возле ноги Макса и в ус не дул, чем еще больше злил беснующегося полуэльфа.

Вот только несмотря на все веселье ситуация мало-помалу переставала быть такой томной.

Та стычка будто бы сломала некую плотину. С каждым часом на их пути возникали все новые и новые разъезды. Хуже того, численность нежити уже не позволяла их уничтожить одним решительным ударом.

Да, они победили бы, но любая заминка стоила бы им слишком дорого, ведь на шум схватки обязательно пожаловали бы новые враги.

Поэтому им приходилось вертеться словно ужам на сковородке, уклоняясь и мечась между десятками туннелей, спусков, небольших отнорков и даже щелей, в которые Гор протискивался с огромным трудом.

Один раз он даже умудрился застрять. Причем тем неожиданней оказалось, что бесстрашный орк, оказывается, страдал от клаустрофобии.

Может это и было бы смешно наблюдать за в панике матерящимся зеленокожим верзилой, который, как бешенный, вертелся в слишком узком проходе. Но сейчас всем было не до смеха.

— Вытаскивай меня давай! — шипел Упрямый, безнадежно пытаясь еще больше втянуть живот. — Немой, будь ты проклят! Ты выбираешь слишком узкие проходы!

— Нет, — сквозь зубы процедил Макс, изо всех сил упираясь в землю и откинувшись назад, попутно тяня орка за руки. — Это все потому что кто-то слишком много ест! — после чего зафыркал одному лишь себе понятной шутке.

На пожелание сдохнуть в страшных муках от посеревшего от натуги орка он не обращал внимания. С воображаемым звуком открывающейся бутылки шампанского Горшах все же был вызволен из жуткой природной ловушки.

Их спасало еще и то, что третий уровень, на который они все же смогли прорваться, был наполнен не только мертвецами.

Обычные монстры никуда не делись, яростно сражаясь с мертвыми вторженцами.

Один раз группа видела огромную костяную змею, собранную из целой кучи разнородных костей, которая задавала жару немаленькому такому отряду. Попутно она пополняла за их счет свое же тело.

Забавно, но это был явно разумный монстр, так как он что-то угрожающе шипел своим противникам.

Они тихо пробрались мимо них, изо всех сил пытаясь не привлекать внимание.

К несчастью, с каждым пройденным залом, безопасных туннелей оставалось все меньше.

— Опять придется пробиваться, — в какой-то момент хмуро бросил Немой. С каждым часом этой игры в кошки мышки проводник становился все более угрюмым.