Более того, те каналы, которые симбионт вырастил для энергии смерти, успешно поглощали текущую по ним субстанцию, перерабатывая ее уже в привычную жизнь!

Макс разочарованно бросил попытки в этом разобраться, когда увидел, что смерть клубилась, переходя в несколько промежуточных состояний.

Симбионт словно бы создал сеть невиданных биологических фильтров и инжекторов между ними, постепенно трансформируя одну энергию в другую.

«Ты гениален, Морф», — от чистого сердца поздравил симбионта Макс: «Я тебе это говорил?»

«Спасибо, босс» — по чувствам мужчины прошлась волна смущения и довольствия. Симбионту определенно понравилась похвала: «Но я бы не смог сделать это без вашей помощи».

«Ой, не лей мне дерь… Хрень в уши, Морф». — фыркнул Макс, отбрасывая опустошенного скелета. Кости последнего начали в полете разлетаться во все стороны. Без скрепляющей их вместе силы, их ничто больше не держало вместе: «Не пытайся сохранить мое чувство самоуважения. Хоть я и подсказал тебе пару вещей из своего мира, но вся эта идея и ее воплощение полностью на тебе».

Ведя сей разговор, Макс не забывал выполнять свои прямые обязанности, круша и разнося все вокруг.

Его тело, получив столь нужную подпитку, стремительно преображалось, увеличиваясь в размерах.

Теперь не было нужды в экономии, поэтому Макс и Морф щедро тратили силу на укрепленные кости, новые мускулы и конечности.

Макс с хищным шипением, доставшимся по наследству от зеленой виверны поймал удар сверху вниз очередного врага.

Огромный полуразложившийся скелет четырехрукой гориллы недоуменно застыл, когда все его руки оказались заблокированы.

— Шесть рук, сучка, — доверительно прошипел Макс в безглазую морду. — Шесть рук — это круто.

По правде, у Макса было лишь две полноценных руки, четыре другие конечности, торчавшие из-за спины, больше напоминали лапы паука. Но их вполне хватило, чтобы блокировать удар.

Оставшиеся без дела две лапы резко напряглись, после чего выстрелили сверху вниз, наотмашь отсекая все лапы гориллы. Следом пришел черед ног, за которую принялась освободившаяся вторая пара.

Получившийся обрубок беспомощно рухнул на пол, злобно щелкая челюстями и пытаясь перевернуться, чтобы ухватить врага за пятку.

Вот только у Макса были другие планы. С его рук на тело гориллы хлюпнулась аморфная масса плоти, которая стремительно начала оплетать получившийся скелет.

Макс отвернулся, вернувшись в драку. Но ему и не нужно было смотреть глазами, чтобы видеть творившиеся изменения.

А посмотреть было за чем.

Прямо сейчас Морф стремительно поглощал любую некроэнергию, впрочем, не трогая сами кости.

Издав слышимый лишь ментально последний вздох, дух гориллы отправился прочь на другие уровни реальности.

А вот ее многострадальное тело могло еще пригодиться.

Сражаясь в облике колобка, Морф не мог отбросить от себя мысль, что ему чего-то не хватает. Да, он был уменьшенной копией своих предков, великих метаморфов. Казалось бы, это было то, о чем он мог лишь мечтать.

Но этого все равно почему-то было недостаточно.

Жизнь вместе с человеком в одном теле дали ему множество новых, неизведанных чувств.

Симбионт понимал, что это ненормально, но поделать уже ничего не мог. Возвращаться в обычное, животное состояние, он бы уже сам не согласился.

И одно из новых желаний требовало от него настоящего, крепкого тела с костями. Симбионт неуверенно желал ощутить себя чем-то вроде человека.

Ну или, во всяком случае, попробовать.

Вот только Морф не хотел тратить силу на кости, поэтому он нашел другое решение.

Скелет мертвой гориллы стал стремительно обрастать мясом и плотью.