|
– Крайски встал. – Ну что, пора выдвигаться. Долина снаружи купалась в серебристо белесом свете, как на Земле в дождливый день. Луны в небе видно не было, только облака над морем высвечивались гораздо ярче тех, что непосредственно над головой. Вторая луна была крупнее первой, как минимум, вдвое. Карлсен с радостным недоумением обнаружил, что усталость в мышцах бесследно прошла. – Здесь чудесно отдыхается. Я чувствую себя так, будто как следует отоспался. Это воздух как то действует? – Нет, как раз та подставка, на которой ты сидел. Она обновляет жизненные силы. Ученый толан, который ее изобрел, был гибридом снаму. – А как она действует? – Не знаю. Секрет утерян тысячелетия назад. – Что значит «утерян»? – Да знаешь, долго объяснять, – Карлсену показалось, что Крайски по какой то причине говорит об этом с неохотой. Когда ущельем шли обратно в жмущейся по склонам полутьме, стал накрапывать дождь. После морской прохлады жара казалась гнетущей, потому дождь был для кожи особым блаженством. Постепенно дошло, что удовольствие здесь не только от прохлады. Дождь был заряжен жизненной силой, бодрящей клетки организма так, как электрический ток заряжает батарею. На подходе к берегу Карлсен, не выдержав, спросил: – Там точно никто из хайссеров не караулит? – Нет. Дождь они не выносят, и прячутся в пещерах. Карлсен интуитивно, не переспрашивая, понял, почему они ненавидят дождь. От него подтаивают хищничество и жестокость, составляющие саму заскорузлую их мертвящего жизненного импульса. Море мрело мягким зеленым светом. Восход второй луны словно пробудил его к некоей новой активности. Набегающие волны как бы взвихрялись искорками, от которых воздух наполнялся особым запахом, острым и странно бодрящим. Словно в противоположность, откуда то из глубины ущелья веяло непонятной растительной затхлостью. – Если удаляться от моря, то что там дальше? – По ту сторону гор болота, на сотни и сотни миль. – Там кто нибудь обитает? – Да, всякая жрущая сволочь. – И какая именно? – Белые черви. Есть еще громадный белый слизень, лопающий хайссеров. Карлсен по малоприметным следам различил, что они уже приближаются к приемникам. – Мы что, возвращаемся на Землю? – Нет еще. Ну и славно: а то любопытство такое, что взял бы и жизнь посвятил разведыванию этих новых миров. – Мы увидим планету толанов? – К сожалению, нет. Я там не самый желанный гость. – С чего бы? Крайски какое то время молчал – чувствовалось, что не желает отвечать. Потом сказал: – Толаны изгнали снаму с Ригеля 35. – Почему?? – не смог скрыть недоумения Карлсен. – Считалось, что они как бы оказывают тлетворное влияние. – Но ты же вроде сказал… – Это было вначале, – прочел Крайски мысли Карлсена. – Но постепенно к власти пришла группировка, называвшая себя Чистыми Толанами. Возник раздор из за спутника под названием Криспел, и кончилось тем, что Чистые Толаны выселили гибридов снаму со своей планеты. – Я так и не вижу, почему… – Прибереги расспросы, пока не прибудем. – Куда? – На Криспел. На этот раз рывок вверх был мягче предыдущего, и, спустя несколько секунд, Карлсен мерно взмывал сквозь зеленоватые лохмы тумана. Движение становилось все легче, покуда сверху не оказалась вторая луна, похожая на солнце за дымкой облаков. Яркость за несколько минут выросла настолько, что пришлось прикрыть глаза. А, открыв их вскоре снова, он невольно ахнул. Вторая луна – громадная, раз в шесть крупнее земного спутника, сияла серебряным светом. В отличие от Луны, эта была конкретно шаром, на котором с замечательной четкостью проступали все детали – горы, долины, даже крупные кратеры. |
