Она все еще не могла опомниться от своего облома с Льюисом и Собжик. Дело дошло до того, что у нее началась бессонница. До этих двух дурацких эпизодов она выполнила десяток заданий без единой промашки. А этот Льюис — надо же так схватить ее за руку! Да и Собжик не лучше — начала булькать и извиваться в самый неподходящий момент. Единственным приятным моментом была разборка со Сьюзан Чэпмен. Джаз давно уже мечтала от нее отделаться, и вот наконец свершилось.

Высвободив ноги из мягких «стремян», она свесила их в сторону. Затем Джаз встала и посмотрела в зеркало на свое красное, мокрое от пота лицо. Она вытерла полотенцем лоб и взглянула на часы. Несмотря на то, что она сегодня удвоила нагрузку, она потратила на это лишь на тридцать минут больше.

Мельком оглядевшись вокруг, она, разумеется, не могла не заметить похотливых взглядов, бросаемых украдкой посетителями мужского пола, которых было большинство, включая блондинистого «мистера Плюща». Какое-то время она его не видела, и сейчас ей даже хотелось, чтобы он подошел и попробовал вновь заговорить с ней. Уж на сей раз она бы не была столь обходительной.

Понимая, что ей стоит поторопиться, если она хочет приехать на работу пораньше, Джаз направилась в раздевалку. Теперь, когда ее раздражение немного улеглось, она могла поразмыслить о вчерашнем дне более обстоятельно. Нет, ни в том, ни в другом случае ее вины не было. Повернув руку, она взглянула на еще свежие следы ногтей. Ей даже не верилось, что у парня хватило наглости так ее поцарапать. Оставалось надеяться, что он не занес ей ВИЧ-инфекцию. Он явно получил по заслугам. В будущем она постарается держаться подальше от всяких ногтей. Ну а в случае с Собжик виновата Чэпмен. И теперь, когда Чэпмен благополучно осталась в прошлом, здесь беспокоиться вообще не о чем.

Держа в одной руке полотенце и плейер, Джаз свободной рукой толкнула дверь женской раздевалки. Кинув полотенце в корзину, она сунула плейер под мышку и вытащила из наполненной льдом емкости банку кока-колы. Она посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что за ней никто не наблюдал, и пошла дальше. Открыв банку, она с удовольствием сделала большой долгожданный глоток.

В конечном итоге основная опасность всех этих досадных промахов с Льюисом и Собжик в том, что могут всплыть подробности. Мистер Боб предупреждал по поводу «ряби на воде», а тут — трехметровые волны. Участие в операции было лучшим, что когда-либо происходило в жизни Джаз, и она содрогалась от мысли, чем все могло обернуться, если бы она не отделалась от Чэпмен. Или — еще хуже — если бы Чэпмен, вместо того чтобы пойти к своей машине, отправилась бы прямиком к старшей медсестре. Джаз даже не хотелось думать об этом, потому что тогда все, ради чего она работала, летело бы к черту. Еще в самом начале своего знакомства с мистером Бобом она твердо для себя решила, что не позволит никому и ничему встать на ее новом пути к успеху. Перед уходом в клуб она вошла в Интернет и проверила свой счет. Как она и предполагала, он увеличился почти до пятидесяти тысяч долларов. От одного только взгляда на эти цифры ей казалось, что она отправилась в мир иной и уже почти в раю.

— Эй, — раздался чей-то ехидный голос, — а я слышала, что ты просто медсестра, а никакой не нейрохирург!

Остановившись, Джаз обернулась. Ее окликнула жирная тетка, укутанная в полотенце и похожая на пирожное с начинкой.

— Мы разве знакомы?

— Ты сказала мне, что ты нейрохирург, — вызывающе ответила тетка. — А я, доверчивая, поверила. Но теперь-то я знаю.

У Джаз вырвался презрительный смешок. Она смутно припоминала, что сказала нечто в этом роде, но ее взбесило, что эта рыхлая уродина имела наглость опять ее задеть.