Я подняла голову, увидела в зеркале отражение брюнетки и ответила:

– Успела добежать. Понимаете, мой организм не воспринимает печень трески.

Незнакомка кивнула.

– Неприятно. Дину когда‑нибудь пристрелят. Ужасный характер! Авторитарна до абсурда, все должно быть так, как она хочет. Если человек начинает оказывать ей сопротивление, она устраивает скандал. Бедный Андрюша! Говорят, он мечтал избавиться от своей напористой женушки и сумел развестись, но Дина‑то его не бросила, постоянно находится рядом и доканывает несчастного. У нее это называется: «заботиться о самом близком и родном человеке». Все удивляются, как Корундов терпит Емельянову. Кстати, простите, я забыла представиться: Инна. Вот, держите визитку.

– Очень приятно, – пробормотала я и стала рыться в сумке в поисках своей карточки, – рада знакомству.

Право, смешно соблюдать светские церемонии в одном шаге от унитаза, но, если тебе протягивают бумажку с телефоном, элементарная вежливость требует сделать ответный жест.

– Хотите, сбегаю в аптеку и принесу вам лекарство? – заботливо предложила Инна.

– Спасибо, в этом нет необходимости.

– Мне не трудно.

– Не стоит, я в порядке.

– Вы очень побледнели.

– Это от злости.

Инна засмеялась.

– Честно говоря, я удивлена вашим терпением. Обычно люди, к которым Динка пристает подобным образом, не выдерживают и посылают Емельянову куда подальше. Знаете, с каким количеством народа она испортила отношения? Из хороших подруг только Тася осталась, но та святая, и…

Договорить Инна не успела – из моей сумочки понесся звон мобильного. Я взяла аппарат, а собеседница, продемонстрировав хорошее воспитание, тут же вышла из туалета.

Глава 4

– Ты где? – спросил Дегтярев.

– На выставке, – обтекаемо ответила я. – А что?

Полковник кашлянул.

– Ничего. Скажи, какой сегодня день недели?

– Суббота, – изумилась я. – Забыл?

– Ну… в общем… да, – признался приятель, – жарко очень.

– Душно, – согласилась я.

– Голова болит. Кружится, – неожиданно пожаловался Александр Михайлович. – И подташнивает.

– У тебя поднялось давление! Немедленно иди в медпункт, пусть врач даст таблетку.

– Я не на работе.

– Тогда загляни в аптеку и купи, что тебе было прописано, – велела я. – Только не забудь: дозировка пять миллиграммов, и съесть надо полтаблетки.

– Ноги дрожат, – протянул приятель, – в глазах двоится.

Я прислонилась спиной к рукомойнику. Главное сейчас – не показать полковнику своего волнения. Наш бравый боец с преступностью крайне внушаем, и он панически боится врачей. Вероятно, у Дегтярева гипертонический криз, но, если я выскажу свое предположение вслух, он перепугается, и ему станет еще хуже.

– Ерунда, – стараясь казаться беспечной, завела я, – погода меняется, у меня тоже голова раскалывается, скорей всего, идет более жуткая жара или холод наступает. Кстати, ты где?

– Дома, – протянул Дегтярев.

– Замечательно! – обрадовалась я. – Возьми в аптечке лекарства и на диван. Я звякну Оксане, она приедет…

– Я не в Ложкине, – промямлил полковник.

– А где? – изумилась я. – Какое еще место ты называешь домом?

– В смысле, я не дома, а в доме, – начал путано объяснять полковник.