Но Дилюк буркнул:

— Мне кажется, здесь нет большой разницы. Тысяча лет или десять тысяч — все равно через сто лет я умру и не увижу конца…

Андрес вернула изображения Кораблей. Юпитер быстро приближался, и звездолеты подбирались ближе друг к другу. Андрес объявила:

— Мы решили дать нашим Кораблям имена. Номера не годятся для этого судьбоносного похода. Каждый Корабль должен носить имя! Мы назвали наши новые дома в честь великих мыслителей или великих Кораблей прошлого. — Она принялась водить пальцем по виртуальному экрану. — «Циолковский». «Большая Северная». «Олдисс».«Авангард».

Она оглядела свой экипаж.

— Для нас возможно лишь одно имя. Подобно кучке древних пилигримов, мы спасаемся бегством от несправедливости и тирании, мы устремляемся навстречу тьме и неизвестности, унося с собой надежду всего человечества. Наш Корабль будет носить имя «Мэйфлауэр».

На Порт-Соле не изучали историю. Никто не понял, о чем говорит капитан Андрес.

В этот момент они приблизились к Юпитеру, его коричневато-золотистое облако нависло над экипажем, и Корабли нырнули в гравитационный колодец огромной планеты. Даже сейчас правило молчания строго соблюдалось, и пять Кораблей расстались без слов прощания.

Теперь, куда бы ни привел его небесный путь, новый «Мэйфлауэр» был один.

Дни складывались в недели, недели превращались в месяцы, а Русель продолжал работать как одержимый — дела хватало на всех.

Управление кораблем-ковчегом было более или менее знакомо каждому — колонисты Порт-Сола обладали большим опытом в экосинтезе: создании и поддержании жизнедеятельности искусственной замкнутой экосистемы. Но на Порт-Соле они имели в своем распоряжении лед, твердую породу и органические ресурсы самой планеты. А Корабль отныне был отрезан от всей Вселенной.

Итак, воду, воздух и твердые вещества предстояло регенерировать со стопроцентной эффективностью. Необходимо было тщательно избавляться от следов загрязнений и паразитов: уборку кусочков волос и кожи поручили тысячам нанороботов. Жизненно важно было предотвратить утечку кислорода с Корабля — и другие наномашины трудились над созданием искусственного кокона вокруг корпуса.

Кроме того, Корабль был оснащен в спешке, и не все приготовления успели закончить до отлета. В его конструкции имелись недостатки, а внезапное приближение Коалиции, лишившее их последних десяти-одиннадцати дней, еще ухудшило дело. Экипаж трудился изо всех сил, чтобы закончить оборудование Корабля прямо в пути.

Русель считал, что основной проблемой является внезапное изменение цели. Корабль годился для перелета длительностью в тысячу лет. Двигаясь со скоростью примерно вдвое ниже скорости света, они смогут добраться до Большого Пса лишь за пятьдесят тысяч лет. Даже релятивистское растяжение времени даст им не больше нескольких процентов выигрыша. Следовательно устойчивость систем Корабля нужно повысить на несколько порядков.

Вся эта перестройка имела еще одну цель. Жизненно важные системы Корабля предстояло максимально упростить и автоматизировать, чтобы управлять ими стало как можно проще. По выражению Андрес, они должны «работать на будущее» — довести экипаж до уровня непродуктивного полезного груза. Однако основное правило экосинтеза гласило: чем меньше биосфера, тем более тщательного контроля она требует. Среда Корабля была намного меньше, чем населенная область Порт-Сола, и стабильность ее была невысока; эта неустойчивая экосистема в любой момент могла погибнуть. Ясно было, что если они хотят выжить, то жизнедеятельность маленькой биосферы необходимо тщательно контролировать.

Дилюк выразил эту мысль с мрачным юмором:

— Мы не можем позволить, чтобы цивилизация заглохла здесь.