И я уже обрадовалась такому странному спасению, хотела закричать, но вампир был сильнее.

Он закрыл мне рот обтянутой кожей ладонью, подхватил меня на руки и взмыл вверх, над белоснежной гладью нетронутого снега.

Метель заметала наши следы, швыряла мне в лицо белую пыль. Я пыталась вырваться, позвать на помощь, но куда там! Он держал крепко… слишком крепко. И билась на шее, отравляя ядом проклятая метка. А я звала, звала… и понимала, что, наверное, не смогу дозваться.

Анри, чтоб тебя! Ты же обещал, что меня не бросишь! Элиар, сволочь, где тебя носит!

И это было последней мыслью прежде чем меня догнало беспамятство.

Глава двадцать девять. Прошлое

Я не знаю, как долго я была без памяти, но когда очнулась — пейзаж вокруг был незнакомый. Мы летели достаточно долго, я уже успела замерзнуть. Метель успокоилась, рассыпались по небу яркие звезды. Под нами дремал под снегом еловый лес, вдалеке, меж гирлянды огней, проносились по автостраде машины. И тихой поступью шла над чащей морозная ночь. Где он только такую глухомань нашел?

— Зачем я тебе? — тихо спросила я. — Зачем ты на мне зациклился?

— Ты была первой и последней, кто мне отказал.

— Ой как же выделилась! — дернулась я в его объятиях и едва не застонала: он на миг сжал меня так, что чуть кости не хрустнули. Молча показал, что будет, если я не перестану рыпаться. Впрочем, если вспомнить об Алине…

Запах крови, отказ ее показать, закрытый гроб…

— За что? — тихо выдохнула я. — И почему ты?

— Когда-то я похитил одну юную ведьму, — начал он. — И хорошо с ней повеселился… я был всего лишь разбалованным барином, я получал всегда, что хотел, а тут нашлась милая красотка, которая быть моей отказалась. Даже когда носила моего ребенка.

Он опять усмехнулся, прижимая меня к себе крепче.

— Отец разозлился так, как никогда раньше не злился. И меня выпорол. А потом сослал в Италию, приставил ко мне мужланов, запер в мелком поместье и засадил за науку. И думал, что все так и закончится… мы все думали. Только ведьмочка оказалась талантливой и в сердцах наслала на меня проклятие.

Он засмеялся на миг, горько так, страшно. И спланировал вдруг вниз, к спящему у подножия гор меж сосен маленькому, аккуратному домику. Острые крыши, не удерживающие снег, башенки, резное крыльцо. И все в снегу, не таком, как вокруг Магистрата, настоящем: глубоким и ровным. В котором уже кто-то аккуратно протоптал сеть тонких дорожек. Красотища… сказка. И воздух такой, что пить не напиться. Только я сюда не отдыхать приехала.

Владэк, а это был, к сожалению, он, спланировал на дорожку, опустил меня на землю и толкнул к крыльцу.

— Добро пожаловать, что ли?

— Зачем ты меня сюда притащил?

— Я уже сказал, ты не слушала. Чтобы начать все заново, но теперь на моих условиях. Ты теперь всего лишь смертная. Я теперь бессмертный. И это ты меня таким сделала.

И я вдруг поняла, что да, это он всерьез. И все, что происходило со мной до этого времени… было мелочью по сравнению с тем, что будет сейчас.

— Опять лукавишь, — прохрипела я. — Ты уже пытался меня убить, и не раз.

— Ну пытался, поначалу, потом передумал. Да и не только я пытался тебя убить. Думаешь, только я тебя ненавижу?

Ненавидит, значит?

Все лучше, чем «любит». Ненависть у нас, хотя бы, взаимная.

И в улыбке его не было ничего доброго. Он открыл дверь, толкнул меня внутрь, в теплоту хорошо натопленного дома, щелкнул за мной замком. Вспыхнул свет, осветив маленькую, уютную гостиную, как на картинке, с камином за ажурным веером, медовым ковром под ногами и мягкими креслами, вокруг круглого столика.