Потому что милую няшу хочется пожалеть, приласкать и заставить улыбаться, несмотря на смертность или бессмертность, а так же несмотря на пол. Научись выглядеть как человек, который может за себя постоять, тогда и опекать тебя не будут. Либо смирись с тем, что ты такая, какая есть и просто разреши себя любить.
Я сглотнула.
— Злой ты.
— Да и ты, по правде сказать, не добрая, — ответил эльф. — Подумай сама… не обидела ли ты в последнее время кого-нибудь?
Я опустила голову.
— Знаешь, когда у других неприятности только потому, что я рядом…
— Знаешь, от детей тоже сплошные неприятности, — парировал эльф. — И от собак тоже… прости, но сколько неприятностей от любимых! А меньше всего их… от чужих. Правильно. Но люди все равно почему-то в одиночестве жить не хотят. Не догадываешься, почему? Почему ты все время ноешь и самобичуешься?
— Ты ведь меня совсем не знаешь… — усмехнулась я.
— Знаю. Няшка она и в Африке няшка.
Я вдруг подумала, что все же Толкиен в чем-то был прав. Они мудрые. Пусть и не такие красивые, как у фэнтезиста, но разве это важно?
Хватит с меня красивых бессмертных.
Странно, но в тот вечер я впервые за долгое время была даже счастлива. Шаловливый эльф оказался существом очень даже забавным и разговорчивым. А еще страшно обаятельным. Он прихлебывал чай, жрал мое печенье и все болтал, болтал о каких-то мелочах. А я слушала, грея ладони о медленно остывавшую кружку с мятой, и вдруг начинала понимать… внешность это же не так и важно. Он же душой прекрасен.
— Поздно уже, — спохватилась я. — Прости, но пора на боковую. Мне же завтра работать… если приду сонная, Игорь заругает.
Думала, что Тор запротестует, но он понял. Поднялся с готовностью, подхватил со стула неприметный рюкзачок.
— Я тебе мобильник починил, — вдруг сказал он и показал взглядом на тумбочку. Я слабо улыбнулась, поблагодарила. И даже не удивилась — меня уже давно и ничего не удивляло.
А Тор спросил вдруг:
— Можно я сделаю тебе подарок, Катя?
— Еще один? — устало спросила я. Нужны ли мне все эти подарки? Тем более, от бессмертного?
— Нет. Мобильные я чиню только няшкам, а такие подарки дарю хорошим людям.
— А няшки не хорошие люди?
— Глупая ты, Катя. Такая взрослая временами, а все равно — глупая.
Он достал из кармана кольцо с плоским, тщательно отшлифованным голубым камнем.
— Делаешь мне предложение? — засмеялась я.
— Нет, окольцовываю, — ответил эльф, надевая кольцо на мизинец моей правой руки. — Я всех друзей окольцовываю. Всех тех, кому безгранично доверяю.
— Громкие слова для кого-то, кого ты видишь впервые… — ответила я.
— Это вы, люди, видите внешность. Мы видим суть. А теперь мне и в самом деле пора. И еще…
Эльф вдруг посмотрел мне в глаза:
— Неприятностей от тебя до черта и больше, факт. Иногда. Но в остальное время с тобой приятно болтается. Спасибо за отлично проведенный вечер, няшенька.
— И тебе спасибо… что у меня этот вечер был, — ответила я.
Наверное, надо было поблагодарить раньше. Даже не наверное.
Тор усмехнулся, кивнул и пропал, а в комнате вдруг стало совсем пусто. У меня появился еще один друг? Еще один бессмертный?
Я выключила свет и, не раздеваясь, легла на кровать. За окном то и дело проезжали машины, мазали потолок белыми тенями. Тикал на полке будильник и с каждым его тиканьем относительно спокойная жизнь развеивалась в полумраке сомнений. |