|
– Так вот тот мусор, нужно будет куда-то девать. Да и горожанам скоро новый указ доведут, что тому, кто мусор на улицу выбросит из окна, али гуляя по улицам, штрафу придется платить по полкопейки за раз. А вот тем, кто в специальные короба будет выбрасывать, тому слава и почет будет полагаться. Раз в день телега специальная будет тот мусор собирать, да к вам на ваши ямы отвозить. Ну а там вы сами будете решать, что с ним делать – сжечь, аль в яму свою бросить.
– Я согласен, – кивнул Остерман. – Прекрасно. А теперь перейдем к вопросу, по которому я тебя сюда и вызвал, Андрей Иванович, – я полюбовался его слегка перекосившимся лицом. – Давно ли ты, Андрей Иванович, с Бестужевым-Рюминым разговаривал о герцогине Курляндской Анне Иоанновне? – Давненко уже, – Остерман потер подбородок. – Болше полугода уже. – Что он тебе о ней говорил? Она способна на интригу политическую большего масштаба? – я внимательно смотрел на его лицо, пытаясь отследить малейшие изменения. – Анна Иоанновна? – Остерман даже крякнул и закусил губу, чтобы не заржать. – Да она даже платъе себе выбрать не в состоянии, во всем полагается на мужчину, который ее в данный момент ублажает. – Я так и думал, – я кивнул. – Так вот, решил я вернуть тебя, Андрей Иванович, на службу в наш дипломатический приказ. Более опытного человека чем ты, поди еще поищи. – И в чем будет заключатся моя миссия в Курландию? Вед я туда буду направлен? – Туда, – я кивнул. – Ты поедешь Анну Иоанновну арестовывать, – я радостно улыбнулся, глядя на его ошарашенное лицо. – Твое дело, Андрей Иванович, будет состоять в том, чтобы навести во дворце герцогини побольше шороха и вернуться оттуда живым. Да, еще надобно будет точно узнать, кто на сей раз греет ее простыни. – И всо? – Остерман нахмурился, шевеля губами, словно что-то просчитывая про себя. – И все, – я перестал улыбаться, глядя на этот раз жестко. Про Волконского я тебе говорить не буду, не нужно тебе про князя пока знать. Хотя, может так случиться, что вам на пару придется к границе с Россией пробиваться. – Заметь, Андрей Иванович, возвращая тебя на службу, я не отнимаю то небольшое дельце, что ты хочешь организовать, и даже буду в нем всячески способствовать. На этот раз он смотрел на меня гораздо дольше, и наконец произнес. – Я еше раз ошибся, думая, что тобой кто-то руководит, государ, Петр Алексеевич. Я согласен вернутся на службу и начат ее с самых низов. – Ну вот и отлично, все детали тебе, Андрей Иванович, твой тезка расскажет. Тебе сейчас с ним работать придется. Надеюсь, зла на него ты за свое заточение не держишь, Ушаков всего лишь свою работу выполнял, – он понял, что аудиенция закончена. Встал и пошел к двери, а я никак не мог обнаружить у него признаков того самого ревматизма, который мучил Остермана еще совсем недавно по каждому удобному случаю. – Да, и еще, Андрей Иванович, – он обернулся, когда уже стоял возле гвардейца, который на всей протяженности нашей беседы притворялся слепоглухонемым. – Вы не знаете хорошего мастера по различным шифрам? – Знаю, – Остерман пожал плечами. – И ты, государ, Петр Алексеевич, тоже знал бы, если бы проявлял хот малэйшее усердие в учении. – Не увлекайся, Андрей Иванович, – помимо моей воли в голосе прозвучала неприкрытая угроза. – Христиан Голдбах, твой учитель математических наук, государ, – Остерман не был бы Остерманом, если бы угрозу не почувствовал, и не принял во внимание. – Он сейчас в Москве, насколко я знаю. |
