|
— В той стороне. Это одно из наиболее тонких деревьев. Крона у него голая, а само оно по большей части черное и серебристое, все — и кора, и листья. На нем почти нет ни коричневого, ни зеленого. Так, только мелкие побеги. — Он заглянул в блокнот, который всегда имел при себе. — Разведотряд возглавляла женщина по фамилии Стивенс. Согласно ее докладу, дерево само по себе находится под смертельным напряжением. Все живое, что прикасается к его листьям, немедленно гибнет. Мамула теоретически предполагает, что когда в это дерево попадает молния, что и произошло этой ночью, заряд по большей части уходит в землю. Для поддержания защитной системы этого дерева достаточно небольшой доли заряда. Поблизости таких деревьев больше нет, но он говорит, что если мы поищем, то обязательно найдем еще где-нибудь.
— Я все понял. Значит, эти немногочисленные деревья служат громоотводами для других деревьев и защищают лес от ночных гроз. Только вот, — Хансен едва не сорвался на крик, — этой ночью заряд был направлен не туда, куда нужно. — Не заряд, сэр, разряд. Хансен окончательно помрачнел. — Не удивительно, что здесь выжгло всю электронику. Ну и, конечно, никто ничего необычного перед этим не заметил. На Бланшфорда было жалко смотреть. — Нет, сэр. Карбон до сих пор честит кого-то из своих людей. — А вы говорили! Да уж, от этого нам станет намного легче. Дело-то сделано, черт его возьми! Хансен замолчал и отшвырнул ногой скрученный обрывок кабеля. — А что по этому поводу Марчисон говорит? — Марчисон погиб, сэр. Хансен тихо выругался. — Хорошо. Мамула будет за старшего. — Да, сэр. Он считает, что со временем ему удастся восстановить часть силовых линий, примерно двадцать процентов проводки и схем. Они у нас есть на складе. Но нам потребуется совершенно новая электростанция. — Да это любому дураку понятно. Там, где была старая, нет ничего, кроме дыры, в которую скаммер может вылететь. — Главный блок солнечных батарей разбит, его нужно будет заменить. Центральная система кондиционирования воздуха полностью уничтожена, а это, между прочим, очень неприятная вещь, — докладывал Бланшфорд. — Между прочим, — с отвращением отозвался Хансен. — Что между прочим? Что у нас осталось? Бланшфорд снова быстро глянул в стопку торопливо написанных докладов. — У нас осталось все ручное оружие и четыре автономные пушки. Совершенно, кстати, исправные. Так что мы далеко не беззащитны. Мамула заграбастал единственный исправный трансформатор со склада и все маленькие батарейки. Это позволит работать холодильным установкам госпиталя. Что касается еды, то сухих пайков у нас больше, чем достаточно. — А со связью что? — Отрубилась, конечно. Но на челноке работает и трансивер, и все остальное. У него ведь все бортовые системы в порядке, — продолжал Бланшфорд. — Эх жалко, что у нас челнок, а не боевой корабль Содружества. Когда должен прибыть следующий грузовой корабль? — Через две с половиной недели, сэр, согласно расписанию. Хансен кивнул и через ближайшую дверь вышел на крыльцо, которое по-прежнему опоясывало станцию. — Две с половиной недели — повторил он, облокотившись на трубу ограждения и всматриваясь в далекую, шелестящую зеленую стену, в коричнево-зеленые макушки деревьев внизу. — Итак, две с половиной недели первоклассно оборудованная космическая станция, которая согласно разработке, должна противостоять всему, включая нападение боевых кораблей Содружества, должна будет каким-то образом отражать поползновения двух полуголых охотников в набедренных повязках, ублюдочных религиозных фанатиков, убогих потомков горстки заблудившихся колонистов… — Да, сэр. |
