он бы ответил, что они те, кого он избегал бы любой ценой. Казалось, словно

они приносят больше неприятностей, чем надо.

Но она... Было в ней что-то, что привлекло его внимание еще при первом

взгляде на нее.

Его защитные инстинкты забушевали где-то в желудке, рвясь наружу.

Никто и никогда не прикоснется к ней. Не когда она с ним. Никто больше не

причинит ей боль.

При всем этом, он знал, что мысль звучит смешно. Это, словно, он заявлял на

нее свои права, словно, он станет ее защитником и будет следить за ней. И,

черт возьми, он знал, что здесь что-то большее.

Это стыдило его. Это мерзко для него. Но он хотел обнять ее. Потрогать ее.

Он хотел отгородить ее от всего плохого. Поцеловать ее и показать, насколько

нежен он может быть.

Эту женщину, которая больше никогда не захочет, чтобы к ней прикоснулся

мужчина. С которой обошлись грубо и жестко. Осознание этого превратило

мысли в черную ярость.

Он хотел бы стать тем, кто будет ее радовать, кому она сможет доверять. И

неважно, как нелепо эта мысль звучала, учитывая то, что они знакомы лишь

несколько часов.

- Ничего не помнишь? - спросил он тихо.

Ее брови и губы превратились в страдальческую гримасу. Он сразу же

пожалел, что спросил об этом.

- Когда я закрываю глаза и сосредотачиваюсь, я почти у цели. Это имеет хоть

какой-то смысл? Это, наверное, звучит глупо.

- Нет, - стал отрицать он. - Нисколько

- Все, будто окутано тьмой, и я начинаю думать, что будь там хоть кусочек

света, я бы смогла вспомнить обо всем, что позабыла. Но это страшно,

потому что я знаю, появись там свет, появятся и очень плохие вещи.

Ее губы начали дрожать. - Я боюсь.

Прошептала она с видимой уязвимостью в голосе. Больше нет сил держать

дистанцию между ними, он протянул руку и осторожно притянул ее в свои

объятья.

Поначалу она напряглась и сидела, как вкопанная, пытаясь побороть страх,

но потом все же расслабилась и растаяла в его объятьях.

Он шевельнулся, пытаясь развернуться и быть ближе к ней, так ей станет

теплее, а он, в свою очередь, прижмет ее к своей груди.

- Я знаю, тебе страшно, - сказал он. - Но я хочу, чтобы ты знала, что ты в

безопасности со мной и Кейдом. Мы не позволим чему-либо случиться с

тобой. Все, что сейчас тебя пугает - все в голове, в воспоминаниях. Эти вещи

не причинят тебе боль. Только люди могут это сделать, и я надеру задницу

любому, кто приблизится к тебе.

Она повернулась к нему лицом, чтобы заглянуть в его глаза. Маленькая

улыбка коснулась ее губ.

- Знаешь, а я тебе верю? Есть что-то в твоем голосе. Сама не понимаю. Это,

наверное, глупо с моей стороны, а может, я в отчаянии, чтобы доверять кому-

либо. Я чувствую... - ее голос звучал вперемешку с рыданиями. - Я чувствую

себя так одиноко.

Мерркик коснулся губами ее лба. - Ты не одинока. У тебя есть я и Кейд. Я

обещаю, что мы не бросим тебя. Мы сделаем все, что понадобиться, чтобы

спасти тебя.

- Спасибо, - прошептала она.

Она положила голову ему на грудь, и он сразу начал гладить ее замаранные

волосы цвета вороного крыла. Темные, как полночь волосы, потрясающе

контрастировали с ее глазами цвета океана. Она была той женщиной,

которую мужчина заметит в толпе. А это значит, что он и Кейд должны

хорошенько постараться, чтобы обезопасить ее.

Дверь открылась, и по полу зазвучали тяжелые шаги. Женщина резко

дернулась, от страха, широко распахнув глаза, и вцепилась в Меррика в

безмолвной просьбе о защите.

- Шшш, - успокаивал он.