– А у вас есть хвост, донья? – удивилась Альба.

– Это образное выражение. Означает, что некто догоняет и подобрался очень близко, – пояснила я. – Хвоста, разумеется, у меня нет. Где вы видели Сиятельных с хвостами?

– Так мы и Сиятельных, желающих расстаться с Сиятельностью, не видели. Мало ли в чём причина этого желания у вас. Может как раз в хвосте, – проворчал Бернар. – Хорошо, я вам покажу это заклинание. Идёмте.

Альба, посчитав, что мы во всём разобрались, затопала по коридору в сторону библиотеки, кинув на ходу, что принесёт заклинание, мы же отправились в подземные помещения Сиятельного корпуса, в которых я ни разу не была и в которых не только хранились в стазисе продукты и скоропортящиеся алхимические ингредиенты, но и находились защищённые помещения для отработки заклинаний. В одно такое мы и зашли. Против Рауля Бернар не возражал. Посчитал, наверное, что почти хозяин достоин получить в порядке компенсации хоть что то.

– Для начала, наверное, мне нужно как то определить, что это мой фамильяр? – неуверенно спросила я. – Как это вообще можно понять?

– Сделать видимой связь? – уточнил Бернар. – Вы его совсем не чувствуете?

– Совсем. А он не чувствует меня.

– Не обольщайтесь донья. Уж он вас почувствует даже под зельями. Фамильяры своих хозяев не путают.

Усмешка Бернара оказалась на удивление хищной. Рот, полный острейших зубов приоткрылся лишь на чуть чуть, но зубы впечатлили не только меня. Рауль откашлялся и спросил:

– А вы какой облик предпочитаете, Бернар?

Бернар неожиданно смутился, словно был не взрослым пожившим фамильяром, а совсем молоденьким, только что вылупившимся из яйца, фамильярчиком, но ответил сразу:

– Это слишком личный вопрос, сеньор Рауль. Мы его обсудим с вами наедине, хорошо? А пока мы пришли совсем не для этого. Во первых, донье нужно заклинание для проявления связи с её фамильяром. А во вторых...

Он замялся, пришлось дополнять самой:

– А, во вторых, мне нужно заклинание, чтобы его убить.

Когда прозвучали эти слова, стало жутковато: не чувствовала я себя вправе лишать кого то жизни. Но сейчас на кону стояла не только моя жизнь, но и жизни тех, кто пойдёт в уплату силе фамильяра Эрилейских. Но голос всё равно дрогнул, что сразу отметил Бернар:

– Донья, в первую очередь вам нужна уверенность в своих силах.

– А для этого мне нужно как можно скорее выучиться.

Горгул согласно наклонил голову и заскрипел необычайно противным безэмоциональным голосом:

– Итак, донья, чтобы проявить связь между собой и семейным фамильяром, нужно нарисовать в воздухе вот эту руну и напитать её силой. Из руны выйдет зелёный луч и уткнётся в фамильяра. Луч будет тем толще и насыщенней, чем ближе искомый объект. Скорее всего, отсюда вы вообще не дотянетесь до своего фамильяра, разве что он приблизился к границе Теофрении. Пробуйте.

Я попробовала. Луч оказался довольно тонким, но прекрасно заметным. Налюбоваться я не успела, потому что горгул снёс крылом мою руну и зашипел не хуже змеи:

– Донья, вы с ума сошли? Вы не только видите его местоположение, но и указываете своё.

– А ведь он близко, – неожиданно сказал Рауль. – Ближе, чем мы думали.

Горгул неохотно кивнул.

– Я бы сказал, что у границы, но уже с нашей стороны.

Передо мной само собой возникло видение оскаленной пасти хищного недружелюбного фамильяра, который нёсся сюда явно не для того, чтобы мне помогать. В лучшем случае – вернуть донье Хаго, которая меня тут же пристроит по своему усмотрению, в худшем же… В худшем в живых останется только один, и не факт, что это буду я. Я потрясла головой, отгоняя панические мысли, и сказала:

– Тогда мне нужно срочно ваше заклинание.