— Не знаю. Не спрашивала. Это плохо? По-моему, только близкие тебя так называют, и, — взгляд Наты потемнел. — Любовницы.

— Меня так все называют. — Пожал плечами вампир. — Так что мне, в принципе, все равно…

— О, — Ната кивнула и закрыла глаза. — Ясно. Кстати, поясни мне одну вещь. Что случилось на Варшавской?! Что значили слова Деми «я поделюсь своей силой»? Я была слишком занята, чтобы отвлекаться, но теперь меня же сожрет любопытство!

— У нее есть особо редкая способность — она может стать глазами и ушами любого члена клана или сразу всех. Растянуть свой дар на всех… не надолго, но может. И сама при этом почти беззащитна и бессильна. Так что сейчас она уже спит.

Глаза Наты распахнулись, она прикусила губу.

— Слушай, — призналась она. — Мне все больше и больше интересно, чье желание исполнил мир, чтобы вы родились… Эта способность. Одна провидица на сотню способна пользоваться этим сама. Одна на тысячу поделиться с одним вампиром, слабее себя. Но только одна на миллион сможет повторить то, что сделала Деметра. Хе, — взгляд Ночи затуманился. — Правда, вы двое такие интересные!

— Любопытная кошка! — Демиан щелкнул девушку по носу. — Не зависать!

— Ай!

— Не зависай! — Повторил он.

— Да не зависаю я, не зависаю. Мне просто интересно, — Ната извиняющеся развела руками. Потом вздохнула. — Жаль.

— Что жаль?.. — Удивился Демиан.

— Что вы не родились раньше, тысячи на две лет назад. Когда бушевали войны, когда вампиры правили миром. Когда вампиры жили, а не скрывали свое существование!

— Да ну… вампиры тогда были куда злее и подлее. Да и тогда у тебя были другие увлечения. — Усмехнулся вампир.

Ната вздохнула.

— И все-то ты знаешь!

— Не все, но я исправляюсь…

— Лучше не надо, — порекомендовала Ната.

— Почему? — Дем недоуменно посмотрел на нее.

— Потому что оно того не стоит, — вздохнула Ночь, потом села, взглянула в ту сторону, где ее помощница-мантия ночь медленно двигалась к рассвету. — Все знать — скучно.

— Ты права. Будешь спать? — Ласково обнял ее маг.

— Ага…

— Ложись.

— Думаю, мне стоит на сегодня перебраться в другое место, — Ната едва заметно улыбнулась. — Я восстановлюсь у Чертогов и скоро вернусь. Увидимся завтра ночью, — коснувшись губами виска Дема, Ната улыбнулась и исчезла.

А спустя мгновение на кровать к брату свалилась Деми в обнимку с подушкой, с алыми глазами — на этот раз не оттого, что впустила в себя силу вампира, а потому что полопались сосуды, с черными полукружьями, придающими ей вид полутрупа и посиневшими губами.

— А я почти труп, — сообщила девушка, — примешь к себе?

— Приму, малышка… Укладывайся, постерегу твой сон… — Дем обнял сестру, прижав к себе, как когда-то… Блаженно улыбнувшись, Деми уткнулась носом в самое родное плечо на свете:

— Люблю тебя, братишка, больше всех на свете, — прошептала она надорванным голосом, и уже спустя мгновение не столько уснула, сколько потеряла сознание от изнеможения.

— Я тебя тоже, сестренка… — Тихо ответил ей брат, проваливаясь в мутный и тяжелый сон, где Сила ему больше не отзывалась…

* * *

Пока все участники побоища на Варшавской приходили в себя, а люди истерили, изображая на пустом месте одну за другой глупейшие идеи, в подземном тренировочном зале Грандсир тренировался с любимым оружием.