И он снова заговорит о свадьбе, и они кое-что обсудят, а на следующий день отправятся в загс, потом — покупать подвенечное платье ей и костюм ему, немножко поспорят, где и как праздновать бракосочетание, и, уступая друг другу, снимут где-нибудь банкетный зал.

И он останется с ней навсегда. Всегда будет принадлежать только ей. А она — ему. И только ему.

Навсегда!

А потом наступало утро, звонил будильник, Алина открывала глаза, и начинался новый серый день.

Без Банды.

Она шла в библиотеку, в университет, снова в библиотеку, работала дома и — ждала, ждала, ждала!

А праздник все откладывался…

Бобровский осторожно, едва дыша от напряжения, приставил к видеокамере какую-то маленькую штучку и спрыгнул со спины Банды на землю.

— Что это такое? — шепотом спросил Банда, кивком указав на приспособление, — Такая штучка, благодаря которой изображение на мониторе у охранника надолго «застынет». Ты пройдешь у него под носом, а он даже не заметит.

— Класс, конечно! А что же мы будем делать с этой системой? — и Банда показал на коробочку-приемник инфракрасного луча.

— Я ее просчитал — нам здорово повезло. Эта система — довольно примитивная. Сейчас уже есть такие штучки, которые благодаря специальной оптике «растягивают» луч до потрясающих размеров и могут контролировать объемы до двадцати метров длиной и шириной и до четырех метров высотой. Представляешь?

— Ого!

— А эта, — Бобровский пренебрежительно махнул рукой, — туфта сплошная. Сейчас мы ее обманем.

Он достал из сумки аппарат со стеклянным окошком, на передней панели которого было множество кнопок и регуляторов и даже какая-то шкала с тремя стрелочками. Потом оттуда же извлек похожую штуковину, но с двумя резиновыми присосками-датчиками на проводах. Теперь Банда понимал, почему так кряхтел Бобровский, когда тащил через лес от машины к забору свою огромную сумку.

Он присоединил присоски к приемнику охранной системы, и стрелки на приборе ожили и зафиксировались на каких-то непонятных Банде цифрах.

— Смотри на стрелочки — важно, чтобы они не дернулись. Понял? А я сейчас…

Он схватил аппарат без присосок и тихо исчез в темноте, направившись к датчику, который транслировал на приемник инфракрасный направленный луч.

Через минуту-другую он появился, с помощью специального крепления осторожно передвигая по верхнему краю стены свой аппарат. Он приставил его почти вплотную к приемнику и облегченно вытер пот со лба тыльной стороной ладони.

— Ну как?

— Что?

— Стрелочки шевелились?

— Нет.

— Значит, путь свободен.

— Как это? — Банда недоверчиво покосился на напарника. — Что ты сделал?

— Эта штука, — кивнул Бобровский на аппарат, лежавший на стене, — генерирует луч точно такой же модульной частоты, как и в системе. Приемник не разбирает, какова природа передаваемого на него инфракрасного луча. Ему важны лишь его характеристики и его непрерывность. Я подменил один лучик другим — вот и все.

— Здорово, ничего не скажешь! — не сдержал восхищения Банда, с уважением глядя на Бобровского. — Ну, голова у тебя — что надо.

— Этому меня и учили, — поскромничал Сергей, улыбаясь. — Ты абсолютно уверен, что стрелки не сдвинулись?

— Конечно. Я смотрел очень внимательно.

— Тогда порядок. Значит, вот на этом участке стены, — он показал рукой, — путь открыт.