Бóльшая часть восьмисотфутового воздушного корабля скрывалась за полосами тумана. Дирижабль мягко опустился на Стальной мол прямо перед МакГиллом. Посадочным шасси ему служила маленькая гондола, в которой находился пилот.

Из корпуса корабля, впереди пилотской кабины, откинулся трап, открывая взору внутренность гигантского пузыря. И оказалось, что пузырь — вовсе не пузырь. Он имел внутреннюю структуру, стальной скелет, на который была натянута серебристая «плоть». Массивные «лёгкие» содержали водорода достаточно, чтобы поднять в воздух сотни тонн груза. Это было чудо конструкторского искусства.

Но МакГилл видел перед собой не дирижабль. Он зрел колесницу богов.

— Я здесь! — твердил он, но его экстаз и трепет были так велики, что он уже не кричал, а еле слышно шептал.

Плавно опускающийся трап коснулся дощатого настила мола. МакГилл приготовился узреть неведомое существо, великого волшебника, настолько могущественного, что он вернёт ему, МакГиллу его потерянную жизнь. Не имело значения, что живой мир двигался дальше без него, что все, кого он знал, давно умерли — он всё равно почти никого уже не помнил. Как только его дух вновь обретёт тело, он уж как-нибудь приспособится к двадцать первому веку. Зато у него будет право расти — расти, мужать и стариться, право, которое было отнято у него преждевременной смертью.

По трапу спустились три фигуры, но внимание МакГилла намертво приковалось к первой из них — девушке в зелёном бархатном платье. Она ступила на мол и направилась к монстру. Бесформенная челюсть МакГилла отвисла, руки повисли, две узенькие бумажки выпали из расслабившейся клешни и спланировали на доски мола. Этого не может быть! Просто не может быть, и всё!

— Меган?..

Девушка в зелёном платье улыбнулась при звуках этого имени.

— Меган… — повторила она. — Ах, да, вспомнила. Так меня когда-то звали.

Она стояла шагах в десяти от МакГилла и всматривалась в него. Постепенно её улыбка померкла, но не ушла совсем. Только теперь МакГилл обратил внимание на тех двоих, что сопровождали её. Один — маленький, с волнистыми белокурыми волосами. Лицо другого было измазано чем-то коричневым. Стоп, а разве не этого парня он подвесил у себя в трюме?

— Меган, — снова сказала она, явно наслаждаясь воспоминанием об этом имени. — Но так меня звали очень-очень давно. Теперь моё имя Мэри Хайтауэр.

В разномастных глазах МакГилла набухли и запульсировали вены.

— Ты — Мэри Хайтауэр? Нет! Это невозможно!

— Я так и думала, что ты удивишься. Но я всё это время знала, кто ты такой, Майки. Как же мне было не знать?

По экипажу, да и не только по нему — по пленённой детворе тоже, словно океанская волна, прокатилось: «Майки… Майки… Она назвала его Майки…»

— Не смей называть меня так! — заорал МакГилл. — Это не моё имя! Я МакГилл — Единственный Истинный Монстр Междумира!

— Тебя зовут Майкл Эдвард МакГилл. И никакой ты не монстр. Ты мой младший брат.

Вторая волна прокатилась по толпе, на этот раз чуть громче: «Брат… брат… он её брат…»

МакГилла раздирали такие противоречивые эмоции, что ему казалось — он вот-вот разлетится на тысячи осколков. Он не сомневался, что с Послесветом такое вполне может статься, достаточно только помучить его как следует. Он испытывал радость от встречи с сестрой и одновременно был в ярости, что произошло совсем не то, чего он ожидал.

Теперь все узнают, кто он на самом деле. Как унизительно! И как страшно…

— У меня есть для тебя подарок, Майки, — сказала Мэри.