Айше, наконец, закончил свой тяжкий и мучительный труд. Три раза изъелозив тряпкой не такой уж грязный пол (это как сейчас понял, а раньше...), он разогнулся, швырнул хряпку в ведро и вздохнул. Раздавшийся ниоткуда голос Ринели заставил его вздрогнуть.

– Ну, раз с полами покончено, заходи в хранилище, объясню, куда тебе дальше: через десять минут обед. За это время должен успеть заселиться. Ладно, теперь давай ко мне, за своей кошмарной сумкой. – Она с удовольствием наблюдала, как мальчик дергался перед каждым переходом – привычки шагать сквозь свое отражение у него явно не было. Да и откуда ей взяться в городишке, который‑то и в документах появился меньше тысячи лет назад. – Ну наконец‑то, а я уж думала – зеркальный переход для тебя не короче поездки из родной деревни!

– Я не из деревни! Понятно?

"Похоже, допекла я мальчика. Вот уже и голос на начальство повысил. Этакий щеночек ласковый, а затюкали, так и гавкать пытается. Правильно, учись. На одной щенячьей симпатичности далеко не уедешь", – удовлетворенно подумала Ринель.

– Да куда уж понятнее... Только ты такое на улице или еще где не ляпни.

– А что? Неужели съедят? Это вполне в столичных правилах? Да?! – Ох, как он старался сохранить лицо!

– Сожрать не сожрут, но смеяться будут. А тебе, на мой взгляд, это гораздо страшнее. Ничего, через три дня получишь аванс – на мелочи жизни хватит. А сегодня вечером когда Лорд с ключами от хранилища явится, подберем тебе предметы первой необходимости – из контрабандных, а значит, лучшие из тех, какие можно достать в этом дурацком мире. А теперь иди в гостиницу. Мало ли что там у тебя в бумажке написано – если тебе откажутся предоставить люкс суй им под нос Кольцо. Ненавижу снобизм в сфере обслуживания. Удивительное дело, какая бы раса, то есть ее представители, ни попадали бы в эту систему, они становятся на одно лицо, и притом мерзкое – что тролли, что эльфы, что люди, что эта мелочь – феечки и прочие. Так что легкая встряска им не повредит, да и ты себя э‑э... ну, человеком в столице почувствуешь.

Айше растерянно кивнул, а потом с трудом выволок из‑под кресла, в которое падал утром, свою неописуемую сумку. Ринель вдруг вновь обворожительно улыбнулась:

– Знаешь, а сумку ты сохрани. Имидж у тебя великолепный будет, и в свободной зоне, и в самом городе – в любых кварталах будешь смотреться одинаково. Этакий изумительный лопух. С таким и пооткровенничать не грех, и похвалиться, и поплакаться. Но с этим к Арси – он у нас агентурист, каких больше нет. А пока топай. Я же время засеку и штраф из зарплаты вычту! Привыкай к дисциплине, шнурок. – Ринель, закончив напутствие, проводила Айше четырьмя совершенно невообразимыми кольцами дыма, какие только может себе заядлый курильщик. Айше вежливо отвернулся, видимо, на его родине такое зрелище было в диковинку. – Да уйдешь ты, наконец, паршивец! – Ее терпение окончательно иссякло, и юноша прямо‑таки провалился во входное Зеркало. Так же растерянно он вывалился и в коридор, где был пойман буквально в объятия лысым, белокожим Лордом.

– Так‑так, стажер! Спешим, значит, отобедать. – Все еще не отпуская Айше, Лорд без видимого напряжения пронес за плечи несколько метров и поставил на середину коридора возле стола. – Судя по тому, что ты вернулся от коридора без физических потерь, малый ты шустрый, и это неплохо!

– А что плохо?

– Плохо то, что тебя, такого зеленого, к нам в самое пекло загнали. Да‑с.

Айше к этому моменту уже восстановил кровообращение смятых ледяными руками плечах, от чего и обрел некоторое подобие самоуверенности (нахальства).

– Можно подумать, вы всегда таким крутым были.