Она вспоминала магическую власть его поцелуя, он возносил ее над всем миром.

Теперь она понимала, что любовь могла заставлять мужчин воевать во имя своих любимых, а женщин — идти на костер за своими возлюбленными.

Понимала, что музыканты, вдохновленные любовью, писали музыку, которая потрясала слушателей, а поэты создавали поэмы для своих любимых, которыми спустя века восхищаются уже иные женщины.

Любовь! Любовь! Любовь!

И пусть любовь принесла ей и восторг и страдание, Симонетта знала теперь: никто не жил, если не любил так, как она любила Пьера.

Она просидела в кресле, думая только о нем, так долго, что, когда она открыла глаза, комната уже погрузилась в темноту, наступила ночь.

За окном виднелось небо, усыпанное звездами, и скалы в лунном сиянии. Но девушка опять заставила себя не смотреть на серебряное очарование ночи, ибо и оно напоминало ей о Пьере. Медленно поднявшись с кресла, Симонетта решила пойти наверх и закончить сборы.

Тут она обратила внимание на широко распахнутое окно рядом с парадной дверью и собралась его закрыть, отважившись бросить взгляд на освещенный луной сад.

Только-только Симонетта подошла к окну, как в тот же миг с улицы до нее донесся звук колес.

В какой-то момент она решила, что это подъехала карета, заказанная отцом, чтобы отвезти их в Арль.

Но за окном была ночь, а не утро.

Она выглянула в окно, опершись о подоконник, и, к своему удивлению, увидела приближавшуюся карету, запряженную двумя лошадьми. Ей показалось, что в карете сидели двое. Экипаж остановился у ворот сада. Один из тех, что находился внутри, вышел, чтобы открыть дверцу с другой стороны.

Пока один слуга открывал дверцу, другой появился из-за кустарника в конце сада.

Не понимая, что происходит, Симонетта наблюдала за ним, пока он шел через сад, и увидела, как он приблизился к карете.

Девушка не могла разглядеть лиц, поскольку луна еще не поднялась и эта часть долины оставалась в тени. Все, что она видела, это очертания кареты и расплывчатые фигуры людей.

Но в тишине ночи она разобрала сказанные слова, хотя человек, который появился из глубины сада, и старался говорить тихо.

— Старика нет дома, девчонка одна, мсье граф.

Смысл этих жутких слов не сразу дошел до сознания Симонетты, но затем она почувствовала, как сердце ее остановилось. Она поняла, что попалась в ловушку.

Охваченная паникой, она узнала человека в карете. Это был граф и его слуги.

На мгновение у нее перехватило дыхание, девушка не могла двинуться с места.

Потом ужас охватил все ее существо.

Этот человек сулил отвезти ее в Париж. Именно это он вознамерился осуществить под покровом ночи, не спрашивая более ее согласия.

В какой-то миг Симонетта чуть было не закричала, но разум подсказал ей, что единственный путь к спасению — бегство.

В тот же миг она услышала, как граф тихо приказал:

— Иди черным ходом, Жан, а ты, Густав, — в парадную дверь.

На спасение у Симонетты оставались секунды.

Бесшумно двигаясь в легких домашних туфлях, она стремглав бросилась от окна к лестнице, еще не зная, как избежать западни.

— О Боже, помоги мне! — взмолилась она. И тут, словно само Провидение пришло ей на помощь, Симонетта вспомнила о единственном способе ускользнуть от похитителей.

Вбежав в спальню отца, девушка бросилась в соседнюю с ней туалетную комнату.

Там имелось маленькое окошко, выходившее в сад позади дома. Симонетта открыла его.

С детства она привыкла без посторонней помощи забираться в седло, карабкаться по деревьям и даже без особых усилий перелезать через ворота. Сейчас она вскочила на подоконник и выбралась в окно.

Спрыгнув на мягкую землю, она услышала шаги одного из людей графа, который поднимался по лестнице в ее комнату.