Сталина поддержало и большинство членов ЦК партии, Политбюро. Среди них преобладали старые большевики. Чем объяснить их выбор? Они должны были постараться выполнить завет Ленина о замене Генерального секретаря. Как можно было ослушаться прославляемого, пусть даже в данное время тяжело больного вождя?!

Ильич предложил сместить Сталина с поста Генсека, не сказав о том, кого же он рекомендует взамен. Назвал несколько имен (кроме Сталина), только и всего. А кто же, по его мнению, может его заменить? Непонятно.

Можно возразить: он был подлинным демократом, а потому не мог навязывать съезду свое мнение. Назвал возможные кандидатуры, но не стал настаивать и предпочел положиться на волю большинства.

В такое объяснение трудно поверить. Подобных замашек, едва ли не всегда рассчитанных на публику, лицемерных и достаточно характерных для буржуазных политиков, у него не было. Во многом его можно обвинять, но не в показной демагогии. Тем более когда она не имела никакого смысла.

Вообще-то имеются «аналитики», сумевшие довести до идиотизма версию о Сталине как злодее всех времен и народов. Они высказали мнение, будто он запугал своих коллег и они с перепугу проголосовали за него. Тогда получается, что партийные деятели и делегаты съездов были одержимы манией преследования и страдали от безотчетных страхов, а их генсек-параноик упивался властью. Нечто подобное счастливому сочетанию мазохистов с садистом.

Проще предположить, что сторонники такой версии утратили либо разум, либо совесть. Ибо в те времена у Сталина не было возможности заставить партийных деятелей голосовать за себя. Они делали выбор по своему разумению. Как показали последующие три десятилетия, их выбор был совершенно верным с позиций укрепления государства и партии, хотя для некоторых из них он оказался роковым.

Итак, не предложив ни одной, ни нескольких (что было бы вполне «демократично») кандидатур вместо Сталина, Владимир Ильич определенно показал, сам того не замечая, что у него на примете нет никого.

Ну а как же Троцкий? Разве не его назвал Ильич одним из двух выдающихся вождей в составе ЦК (сам он — не в счет) и самым способным из них? Казалось бы, другого выбора нет, несмотря на некоторые указанные недостатки данной кандидатуры. Почему же Ленин не решился назвать эту фамилию?

Эту тайну политического завещания Ленина разгадать непросто. Он не оставил на этот счет никаких объяснений. Придется, как говорится, читать между строк. Красноречивый факт: автора письма не может в полной мере удовлетворить ни один из названных товарищей.

Он выделил первых двух, но с оговорками. Некоторые его замечания не назовешь убедительными, они смахивают на придирки. Никого, судя по его словам, нет оснований считать его преемником. Никто не может его заменить. Поэтому, возражая против Сталина, он не предложил никого другого.

Ильич выбрал на эту должность… самого себя.

Безусловно, он не рассуждал о том, кто самый хороший и умный в партии, кто достоин поста Генерального секретаря, и, перебрав все кандидатуры, остановил свой выбор на себе. У него достало бы сообразительности завуалировать такие мысли и предложить хотя бы для соблюдения формальности, «для блезира» две-три кандидатуры.

Он этого не сделал. Значит, писал (диктовал) спонтанно, искренне, не думая о каких-либо хитростях, не лицемеря. А объективно выходило: пока он жив, ни о каком его преемнике говорить не приходится.

Пожалуй, так думало и подавляющее большинство партийцев. Конечно, тогда еще не было того культа Ленина, который сформировался позже отчасти стихийно, а преимущественно благодаря государственной пропаганде. Тем не менее все сознавали гениальность Ленина как политика. Ему удалось сделать нечто невероятное: небольшая фракция (большевиков) Российской социал-демократической рабочей партии сумела захватить власть в гигантской стране, упрочив свое господство.