Жестокость завоевателей принесла гибель многим – тысячам мирных жителей. Резня, учиненная в Китай городе, прекратилась, как только наемники получили отпор в Белом городе. Московский летописец засвидетельствовал, что иноплеменные «всех людей (русских. – Р. С.)  побиша в Кремле да в Китае», а «в Белом городе мало людей побиша».

Солдаты жадно взирали на богатства «царствующего града», который они рассматривали как свою законную добычу. Они лишь ждали случая, чтобы заняться грабежом. В первый же день восстания они разгромили сотни лавок и мастерских в Китай городе. Ландскнехт Конрад Буссов, находившийся в Москве, не без хвастовства заметил, что солдаты захватили в тот вечер «огромную и превосходную добычу золотом, серебром, драгоценными каменьями».

Обширный город за два три дня превратился в груду развалин и пепла. Тысячи москвичей, лишившись крова и имущества, разошлись во все стороны.

Прошло несколько дней, и в городе, покинутом населением, началась подлинная вакханалия грабежей. Никакая сила не могла удержать наемников в их казармах. С утра они отправлялись за добычей и к вечеру возвращались с мешками награбленного. На пожарище они разрывали подвалы в поисках спрятанного добра и винных погребов. Захваченное имущество распродавалось в полковых манежах. В храме Василия Блаженного и других церквах мародеры забрали всю золотую и серебряную утварь, сорвали оклады с икон, разломали раки чудотворцев. Не довольствуясь Белым городом, шайки мародеров в ночное время принялись грабить Кремль. Караулам пришлось применить оружие, чтобы унять их.

В опричнину татары сожгли Москву. Чтобы снять с себя ответственность, Грозный объявил, что татар навели его бояре, что было сомнительно. При царе Владиславе бояре не только «навели» иноземцев в Кремль, но и помогли им, словом и делом, погубить город пожаром. Предательство было совершено на глазах у всех, и народ знал, кого надо винить.

В мятеже против царя Владислава приняли участие не все посадские люди. Но пожар не разбирал, чьи дворы «изменничьи», а чьи – верноподданных горожан.

Подворье Мстиславского в Кремле, так же как двор Романовых в Китай городе, не пострадало от огня. Но «большие» московские дворяне и рядовые дети боярские жили в массе в Белом и Земляном городе и в Замоскворечье.

Лишившись крова и имущества по воле Семибоярщины, «меньшие» люди и дети боярские спешили присоединиться к земскому движению. Ситуация в столице претерпела разительную перемену вычитанные недели.

При поддержке наемных войск боярское правительство удержало Москву. Но народ окончательно отвернулся от «латинского» царя Владислава и верной ему знати.

ПЕРВОЕ ЗЕМСКОЕ ОПОЛЧЕНИЕ

Еще в январе 1611 года боярское правительство направило в королевский лагерь Ивана Салтыкова с тем, чтобы добиться повиновения от послов Голицына и Филарета и осуществить решение о сдаче Смоленска. Подвергшись нажиму из Москвы, князь Василий Голицын выдвинул компромиссный план. Смоляне должны были впустить в город небольшой отряд королевских солдат и присягнуть Владиславу сразу после того, как король снимет осаду. В начале февраля послы виделись с представителями Смоленска и договорились с ними о размещении в городе 200 польских солдат. Уступки Голицына и Филарета, однако, не приблизили долгожданного мира.

Польские сенаторы предложили свои условия соглашения о Смоленске. Суть их сводилась к следующему. Король снимет осаду, когда смоляне принесут повинную и исполнят его требования, а именно: впустят в крепость 350 солдат, выставят у ворот смешанную стражу из поляков и русских, передадут второй комплект ключей от города в руки начальника польского отряда.