– Как вы считаете достоверно получилось? Второй день репетирую. Иван не помню, как по отчеству помощь предложил. По соседски. Для пиара моего заведения. Слух пустить, что у нас как бы отношения. Рекламный ход, – "смущенно" опускаю глаза и несу невнятную чушь. Выкручиваюсь. Гаденыш Ванька, не мог знак заранее подать. Подумает его бабушка, что и правда тут от любви умирают. Особенно внучек её. К моделям. Я распинаюсь, а он гаденыш все хмыкает!

– Мила, а Витя для пиара не подойдет? – Интересуется прекратившая пыхтеть Зинаида.

Вот еще свалилась на мою голову со своим Витей!

– Подойдет! – не поднимая глаз встряхиваю головой, – Ваня устроит сцену ревности, подкараулит и побьет. Понарошку. Я буду кричать. Все пять дублей. Ну мне пора, пойду проверять вытяжку и систему кондиционирования.

– Я тоже пошла. Не для того я сына растила, чтобы его в своих махинациях использовали! Только пальцем троньте! Засужу. Столько деньжищ на кусты грохнула…

Зинаидин возмущенный голос удалялся.

Вот тетка странная, кусты какие то приплела. Наверное, она имела в виду, два деревца туи которыми я входную группу обозначила. Фиг с ней.

Всё так же не поднимая глаз, предпринимаю попытку ретироваться. Задом пячусь.

Успеваю отступить на полшага… Ванька граблями своими меня сгребает, прижимает к груди и медово мурлычет:

– Бабушка, познакомься – это Милочка. Она у меня шутница, пошутила про пиар. Любовь у нас, большая и…

– Квадратная! – сдавленно пищу я, безуспешно пытаясь вырваться из Ванькиной хватки.

– Бабуль, мы как раз тебе звонить собирались, уточнить время празднования. Будем без опозданий. – громко говорит Ванька, а потом склоняет голову к моему уху и чуть слышно выдыхает: – Ты первая начала, прекрати вырываться. Воспользуюсь случаем, порадую бабушку. И родственники от меня хоть на время отвяжутся.

От уха отстраняется… И тут же ниже уха, касается губами шеи.

Мне становится жарко. Горячая волна от горла до низа живота… Во рту сухо…

– Мил, ты парфюм поменяла? Тебе подходит, – шелестит Ванькин шепот.

Салтыков выпрямляется, я задираю голову, собираюсь испепелить этого гада взглядом. Вместо горящего праведным гневом взора, получается какая то фигня…

Как идиоты в глаза друг другу уставились! Ванька захват ослабил, его рука скользнула по моей спине… Как тогда, на пустынном пляже…

– Мил, не смотри так, у меня джинсы узкие, – Ванькин шепот становится чуть хрипловатым.

что то вокруг меня, сегодня перебор ненормальных. Одной туя помешала, второй про джинсы почти со стоном рассказывает.

И я ненормальная… Не сразу дошло… Очень узкие джинсы…

Единственной адекватной оказалась бабушка Ванькина. Тактично откашлялась и говорит:

– Приятно познакомиться Милочка. Буду рада завтра увидеться. Шалит говоришь Ванька? Сковородкой по голове его для профилактики приложи. Не сильно, но, чтобы мозги на место встали.

– Мила Дмитриевна! С вытяжками закончили! – техник настежь распахнул дверь, орет на весь переулок.

Ванька неохотно убрал от меня свои загребущие руки, быстро скинул пиджак, прикрыл им… Нижнюю часть туловища. Выпирающую из узких джинсов.

– До свидания! – улыбнувшись помахала рукой Салтыковской бабуле и поспешила в свое заведение. Итак, на этого Ваньку вагон времени потеряла. А время, оно такое, обратно не возвращается.

Дурак Салтыков, зачем наобещал бабке? Я ни на какой юбилей не поеду. Однозначно. Хотя, о чем я, без сомнения, успеет подобрать другую кандидатуру. Последняя блондинка, ничего так была…

Ну, а далее, мне, собственно, некогда было думать о Ваньке, блондинках и юбилеях.