Роза разглядела вдалеке, в золотистом свете солнца, цыганский табор, двигавшийся по дороге и исчезнувший за поворотом. За раскрашенной бело-голубой кибиткой шагали две женщины с детьми на руках. Их нагнала цыганочка-воровка. Роза сразу решила, что дети — краденые. Ведь прекрасно известно — цыгане крадут и детей.

— Святотатство! — взвизгнула Алина, бросившись на колени и в молитвенном жесте воздев к небу руки.

Роза глядела на мать бесстрастно, не испытывая ни малейшего волнения. В душе у девочки воцарилось безграничное спокойствие. Цыганка, казалось, расплатилась с матерью за ту обиду, что лишила Розу радостей, принадлежавших девочке по праву.

Тут как раз подъехал на тележке Иньяцио. Он осторожно натянул поводья и остановился у решетки сада.

— Что случилось? — спросил он, обращаясь к жене, преклонившей колени на дорожке.

— Воры, — спокойно объяснила Роза, высунувшись из-за миртового куста.

— Что украли? — встревожился отец.

— Украли серебряное ожерелье, — ответила девочка.

Ни за что в жизни она бы не призналась, что видела воровку.

— Твое ожерелье? — изумился Иньяцио.

— Не мое, ожерелье Мадонны, — возразила Роза.

— Святотатство! — завопила Алина и, поднявшись с колен, бросилась к мужу.

— Хватит комедий! — оборвал ее Иньяцио.

— Святотатственная кража для тебя комедия? — возмутилась Алина.

— Не кража, а твои вопли — комедия, — уточнил муж.

Он отдал поводья работнику и двинулся вместе с Алиной к дому.

— А тебе не пришло в голову, что воры могли напасть на Розу? — с упреком спросил он жену.

Нет, об этом мать не подумала, вся охваченная праведным гневом.

— Ничего с ней не случилось, — холодно заметила Алина.

— Хватит спектаклей, — решительно заявил Иньяцио. — Немедленно освободи малышку. Слышишь, немедленно! С этой минуты я буду заниматься дочерью. А украденное ожерелье пусть послужит тебе уроком.

Иньяцио неожиданно повернулся и пошел по дорожке обратно.

— Ты куда? — спросила Алина.

— Заберу Розу, — сухо ответил он, бросив на жену раздраженный взгляд.

— И ты против меня, — обиделась Алина. — Все против…

— Я не против тебя. Должна же быть хоть какая-то справедливость…

Он отвязал Розу, а жена бросилась в спальню излить обиду и отчаяние перед ликом Христовым.

— Испугалась? — спросил у девочки отец.

— Нет, папа, — ответила Роза, обнимая Иньяцио.

— Хочешь красивое ожерелье? Оно будет только твое, и ты сможешь надевать его когда угодно.

— Нет, папа, спасибо вам, но мне ничего не надо, — произнесла счастливая Роза.

Она уже получила то, что хотела. А теперь, чтобы счастье ее было полным, не хватало только одного: не хватало Анджело, которому она могла бы рассказать правду о краже ожерелья.

Глава 6

Анджело вернулся лишь через несколько лет, вернулся неожиданно, так же, как и уехал. Розе исполнилось двенадцать: она вытянулась, похорошела, и все ее существо дышало ароматом ранней весны. Она никогда не забывала далекого старшего брата. Его письма, залепленные странными марками и непонятными для Розы печатями, хотя она теперь умела читать и писать, поддерживали память о нем.

Но жизнь ее шла от одного открытия к другому, от чуда к чуду, и дни казались ей бесконечной чередой новых и разнообразных событий.