– Привет, я Лаура. Пожалуйста, присаживайся. Как тебя зовут?

Девушка с розовыми волосами неуверенно опустилась на стул. Она явно нервничала и машинально, не замечая этого, чесала шею, будто у нее тик. Суженные едва ли не до точек зрачки делали ее глаза еще больше.

– Красивые. Кто их нарисовал? – тихо спросила девушка, разглядывая фрески, украшавшие стены комнаты.

– Тебе нравится? Кто-то из здешних волонтеров, наверное. Я не знаю наверняка, сама тут совсем недавно… Назови свое имя, пожалуйста.

Девушка напряглась.

– Я не… Я думала, тебе это не нужно, – сказала она, бросив обеспокоенный взгляд через плечо. – Может, мне лучше уйти?

– Не беспокойся, если ты не хочешь называть свою фамилию, это не имеет значения; мне нужно только твое имя, иначе я не смогу ничего написать на бланке интервью, – с улыбкой успокоила ее Лаура.

– А, тогда ладно… Я Соня.

– Сколько тебе лет?

Лаура отметила некоторое колебание перед ответом.

– Восемнадцать.

Интуиция подсказывала ей, что совершеннолетней девушка не была.

– Ну что ж, Соня, хочешь рассказать мне что-нибудь о себе?

– На самом деле я пришла сюда только ради этого. Мне сказали, что здесь меня смогут подлечить, – ответила девушка, поднимая левую руку. Та – и это показалось Лауре странным – была перевязана какими-то окровавленными тряпками.

– Конечно, иди.

Она проводила Соню за перегородку в конце комнаты, где врач попросил ее снять куртку и заставил сесть на кушетку, затем освободил руку от импровизированной повязки. Разрез на ладони был несколько сантиметров в длину, но не очень глубокий, никаких швов не требовалось. Дезинфицируя рану и перевязывая ее должным образом, врач в какой-то момент нахмурился и посмотрел на Лауру, привлекая ее внимание к протянутой руке Сони. Едва Лаура пригляделась, как ощутила, как у нее сжалось сердце: локтевой сгиб испещряли маленькие темные отметины. Она должна была понять это раньше. Невнятный голос, суженные зрачки, склонность к почесыванию – все признаки, по которым, как ей говорили, можно распознать героинщиков.

Вернувшись за свой стол, Лаура пыталась придумать, как начать диалог и продлить встречу. Соня была такой очаровательной и милой, и казалась совершенно невинной… Лауре хотелось придумать что-то, найти способ помочь девушке. За несколько дней, проведенных в Центре, она уже встречала наркоманов и слышала множество историй о них от других волонтеров. Судя по тому, что она слышала, бедняги редко выбирались из этой передряги. Обычно такие истории заканчивались СПИДом, тюрьмой или передозировкой.

– Ты любишь танцевать, не так ли?

По лицу девушки пробежала тень.

– Откуда ты знаешь?

– Ну, твоя юбка, и особенно то, как ты двигаешься… Я тоже когда-то танцевала, представляешь? Классический танец. К сожалению, мне пришлось бросить.

– Современные танцы. – На мгновение Лауре показалось, что Соня вот-вот расслабится, но когда она заговорила, голос ее звучал резко, недружелюбно и сердито. – Ерунда все это, ничего серьезного. Детские выдумки. Я тоже бросила… Извини, но мне пора, – выпалила она, вновь оглянувшись, и Лаура заметила, как взгляд Сони перехватил парень, стоявший у входной двери. Лицо его было мрачнее некуда, а руки скрещены на груди.

– Это твой парень?

– Он… Да, мы вместе… Он ждет меня, у нас много дел, – ответила Соня, но Лаура не уловила в ее словах ни малейшего следа любви или привязанности.