— Да, она быстро оправилась. Я оставила ее готовиться к очередному сражению с бригадой маляров. Ремонт в доме идет полным ходом.

— Ах да, конечно! Ведь это предложение Анны заплатить за ремонт и подвигло тебя прежде всего на маскарад, — холодно заметил Андрэ.

— Да, рабочих прислал нам Саймон Ричардс, но мама оплачивает ремонт сама. Бабушка оставила ей кое-какие деньги.

— Извини, — сказал Андрэ неестественно ровным тоном. — Это конечно же не мое дело.

Еще бы! — со злостью подумала Стейси и угрюмо смолкла. Почти до самой виллы они не обменялись ни словом.

— Послушай, Андрэ, — уже перед самыми воротами не выдержала Стейси, — скажи... бабушка ведь не умирает?

— Что ты, вовсе нет! Но, по правде говоря, она так плоха, что мы все лезем из кожи вон, чтобы выполнить любое ее желание. Бабушка захотела, чтобы ты приехала, и я передал ее приглашение... хотя, — добавил он с неожиданной горечью, — в последнюю нашу встречу ты ясно дала понять, что больше не желаешь меня видеть.

Прежде, чем Стейси успела объяснить, как безнадежно он ошибается, машина затормозила. Навстречу им вышла хрупкая статная женщина, и Стейси поспешно выбралась из салона, внутренне приготовившись к встрече с мадам Олгой Страусс.

Андрэ подхватил вещи Стейси и вместе с ней поднялся по ступенькам.

— Мама, это Стейси Уилкинс.

— Вижу. — Мать Андрэ покачала головой с откровенным изумлением. — Невероятно! Я недавно виделась с Анной и с ее мужем, иначе бы, мисс Уилкинс, я могла бы поклясться, что вы — моя племянница.

— Стейси меньше ростом, мама, и волосы у нее вьются, — отрывисто бросил Андрэ, и мать одарила его загадочным взглядом.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась Стейси, протягивая руку. — Как себя чувствуют мадам Женевьева и Стелла? Когда Андрэ позвонил, я так испугалась...

Олга Страусс крепко пожала ей руку и улыбнулась с той сердечной теплотой, которой недоставало ее сыну.

— Моя дочь чувствует себя прекрасно, свекровь поправляется и, я думаю, поправится окончательно, когда увидит вас. Теперь, когда вы составите ей компанию, я смогу спокойно уехать к Стелле. Очень уж трудно находиться сразу в двух местах.

Когда они вошли в дом, из кухни, сияя от радости, выпорхнула Борина.

— Мадам еще спит, так что я пока принесу вам чаю.

Было странно снова сидеть на обитом бархатом диванчике, под знакомыми херувимами — только на сей раз в компании женщины, на которую Андрэ был разительно похож.

— Останешься? — спросила сына Олга Страусс. — Или у тебя срочные дела?

— Один день без меня перебьются, — равнодушно бросил он.

— Мисс Уилкинс, — обратилась Олга к Стейси, — кажется, в последнее время вам пришлось вести весьма насыщенную жизнь?

Стейси виновато улыбнулась.

— Да, очень насыщенную. Вы, конечно, уже знаете, что Анна уговорила меня сыграть ее роль... хотя я до сих пор удивляюсь, что у меня вообще хватило смелости на это.

— Андрэ говорил, что Анна нашла весомые доводы. Кроме того, ваша мистификация помешала омрачить юбилей моей свекрови, так что я, например, могу лишь поблагодарить вас. Но, Андрэ, как же ты теперь объяснишь нашим друзьям, что Стейси — вовсе не Анна?

— Если кто-то посмеет затронуть эту тему, в чем я сомневаюсь, я попросту отвечу, что это не его дело! — надменно отрезал он.

— Вижу, что с тактичными объяснениями мне придется подождать, пока не вернется Дидье! — Олга выразительно вздохнула.

— Как всегда, — буркнул Андрэ и вскочил, чтобы принять у Борины тяжелый поднос.

— Я вам кофе принесла, месье Андрэ, — сообщила она, и он сердечно поблагодарил служанку.