Конни Мейсон. Милая заложница
Я хотела бы отметить заслуги Эмили Брайан и поблагодарить ее за бесценную помощь в создании этой книги. Без нее роман не был бы написан.
Глава первая
Торф в очаге давно прогорел, и пепел посерел, но Роб Мак-Ларен не чувствовал холода. Он не мог замерзнуть, пока под ним извивалась его страстная женщина. Пар их дыхания смешивался в холодном воздухе спальни. Фиона приподняла бедра, приглашая его войти еще глубже, и он прикусил собственную щеку, чтобы не излить в нее свое семя. Слишком рано. Ему хотелось, чтобы это наслаждение никогда не заканчивалось, ведь с ним была женщина, которую он обожал. Роб приподнялся на руках и впился в нее взглядом. От свечей остались одни огарки, но их мерцания хватало, чтобы окутать ее мягким загадочным светом. Он смог отчетливо рассмотреть свою жену. Ее клубничного цвета соски заострились. Трудно было сказать, что тому причиной — холод или возбуждение, но в любом случае ему нравилось на них смотреть. — Что ты делаешь, дурачок? Здесь слишком холодно! Фиона приподнялась и прильнула к нему в поисках тепла. — Вот что получается, когда выходишь замуж на Рождество. Тебя неизбежно ждет холодная брачная ночь. Роб ласково оттолкнул ее от себя, и она послушно откинулась на пуховую перину. — Мерзнуть совершенно не обязательно. — Фиона покрылась гусиной кожей. — Давай укроемся. — Не могу. Я должен смотреть на женщину, на которой женился, — ответил он. — Я хочу видеть, как ты растаешь от моих ласк. Я хочу видеть твое лицо, когда ты замурлычешь за мгновение до того, как кончить. — Замурлычу, говоришь? — Она затряслась от смеха. — Будь осторожен, муженек, как бы я не выпустила коготки. Фиона провела ногтями по его обнаженной груди, отчего его мошонка сжалась в тугой узел. Роб склонился над ней и поцеловал, накрыв ртом ее губы и скользя языком по ее языку. Затем он на долю секунды отстранился, чтобы сосредоточиться на наслаждении, которое испытывал, проскальзывая в ее влажную глубину. Потом снова приподнялся, дотянулся до ее складок и ласково их погладил. — О Роб! — Ее внутренние мышцы стиснули его плоть, и он ощутил легкое дрожание, предвещавшее экстаз. — Когда ты так делаешь, я уже не чувствую холода… и мне наплевать, что я могу простудиться насмерть… смерть… смерть… Ее голос эхом разнесся по спальне и растаял где-то высоко, под самым потолком.
Роб вздрогнул и огляделся вокруг. Он находился не в супружеской спальне. Он лежал на твердой, как камень, земле, и его член тоже затвердел, готовясь войти в женщину из его сна. В застывшем небе мерцали безразличные звезды. Рядом похрапывали его люди. Осознание того, что Фиона умерла, ранило его с новой силой. Роб женился на ней почти два года назад, на Рождество, а к Крещению она его уже покинула. Он был ее супругом двенадцать дней. Всего двенадцать. Теперь не проходило и ночи, чтобы жена не явилась ему, подобно привидению. Иногда Фиона была нежна, порой она его пугала. Она жила в его снах, но ему никогда не удавалось удержать ее на земле. Ночью она была такой живой, такой реальной, что, проснувшись, Роб страдал при мысли о том, что ее нет рядом. Один из его спутников громко всхрапнул и что-то забормотал во сне. До рассвета оставалось еще несколько часов, а до момента, когда Роб сможет осуществить задуманное, и того больше. Но он и не помышлял о сне. Одна мысль о том, что он во второй раз за ночь может пережить потерю Фионы, казалась ему невыносимой.
* * *
Он устремил взгляд на каменную церквушку на противоположном краю ущелья. |
