-  А она петь не умеет! - неожиданно заявил полупьяный нан, явно решив меня поддеть.

    -  Я не умею! Это я-то не умею петь?! - выплеснулось наружу мое праведное негодование. - Да я пою не хуже артистов Большого театра! В школьном хоре солисткой была! А на караоке меньше восьмидесяти пяти баллов никогда не выбиваю! Чаще девяносто с заходом, - без лишней скромности оповестила я своих поклонников. - Сейчас я спою вам! - прокричала я уже в запале и, немного поразмыслив над репертуаром и кивнув, соглашаясь с выбранной программой, продолжила: - Песня. Влюбленной драконихи к своему возлюбленному дракону.

    Я встала в позу Наполеона, заложив одну руку за планку рубахи, и откашлялась. И сразу громким голосом, по пути борясь с заплетающимся языком, исполнила:

    -  Желтоглазенький мой, ты начало начал, в моей жизни шумной ты надежный причал… - Это было соло передового экспромта для драконов.

    -  Как поет! - «зашептал» один из драконов своему соплеменнику. - Просто всю душу выворачивает. А слова-то какие ласковые - «желтоглазенький»… Мне таких песен никто не пел.

    На него тут же зашикали соседи, призывая к порядку, и я продолжила:

    -  Ты чешуйчатый мой, хоть и много нам лет, горит в наших душах огненный све-ет.

    Я победно взглянула на своего телохранителя и церемонно поклонилась, а драконы тут же устроили мне бурные овации. На небосклоне эстрады Зубара прямо у них на глазах рождалась новая звезда! Ах, теперь каждый день автографы, интервью давать придется, фанаты замучают…

    Получив высокое признание своего «таланта», я спела еще пару подобных куплетов - все имели бешеный успех! В горле у меня быстро пересохло, и я села на место, а моя коварная рука, без согласия свыше и абсолютно не задумываясь о последствиях, сразу схватила недопитую кружку - нейтрализатор равновесия мгновенно перетек мне в голову и обосновался там прочно. Допив свое вино и подперев собой нана, я неожиданно, непонятно по какой ассоциации выйдя на эту мысль, вдруг пришла в уныние и пожаловалась:

    -  Да, о таком путешествии я даже и не мечтала никогда… вы представляете, всю жизнь хотела посетить Индию, можно сказать, грезила ею. И что вы думаете? Не посетила! А почему? Потому что нет в этой жизни справедливости! Нет. Неужели я многого прошу? Ну, йога там живого посмотреть, кобру, выплывающую разные фортели в корзинке, и пирамиду из слоников… Нет, не суждено мне, видно, насладиться подобным зрелищем. - Я тяжело и протяжно вздохнула, а драконы, слушавшие мою печальную историю, приуныли. Маленький дракоша, который после крушения бочек был посажен на камень со мной Фаром, даже пустил слезу - всем меня было искренне жалко.

    -  А кто такой йог? - заинтересовался Торев.

    -  А кобра?

    -  А слоники? - посыпались вопросы.

    Я в очередной раз вздохнула и начала описывать несведущим драконам в красках прелести жизни, которых, в силу определенных обстоятельств, я была лишена:

    -  Йог - это такой мужик, который может сидеть на стекле, гвоздях и заплетаться во всякие там узлы.

    -  А что такое гвозди? - тут же влез дракоша.

    -  Гвозди - это такие острые железные палочки. - Сын Торева счастливо закивал и быстро покинул наше общество, куда-то спеша. - А кобра - это такая змеюка. Очень ядовитая, скажу я вам. Ее ловят, выбивают зубы… - В стане моих слушателей прокатился коллективный «Ох!..». (Совсем забыла, что драконы в какой-то степени дальние родственники змей!) - А затем заставляют танцевать под дудочку.