– Доннеру, конечно? Черт побери, Рик, неужели не понимаешь, как грязно играют эти парни?! Если они унюхают что-то… хоть что угодно – прострелят головы мне и Мартину и вернутся за тобой.

– Ничего они не унюхают.

– То есть как…

– Том знает кое-кого в государственном департаменте, а те знакомы кое с кем из ФБР. Он намекнул, что я готов пожертвовать кое-какие произведения искусства Метрополитен-музею, и, не побрезговав выкручиванием рук, узнал от одного из руководителей ФБР об операции, проводимой ими в Нью-Йорке. ФБР и Интерпол готовы нанести удар… в пятницу. Тогда же в музее будут работать несколько агентов под прикрытием, изображающих посетителей.

– В пятницу? – ахнул посеревший Уолтер.

Саманта долго молчала. Будь на ее месте кто-то другой, Рик посчитал бы, что она просто вне себя. Ошеломлена. Но только не его Саманта. Она лихорадочно думала, прокручивая в голове разные варианты сценариев. Наконец она кивнула:

– Мне даже легче стало.

– Потому что Мартин дурачит Интерпол?

– Нет. Потому что он не подставляет, меня. Я полагала, что он кого-то обманет, но считала, что это буду я. Но теперь я не жду никакого подвоха. Обычная работа.

– Да, в музее. С вооруженными бандитами.

– Мартин никогда не отказывался грабить музеи. И называл меня снобом за то, что я этого не делала.

– Так что теперь ты участвуешь в обыкновенном грабеже? – допытывался Рик.

– Погоди, не все сразу, – отмахнулась она, пытаясь встать.

Но Рик не дал:

– Нет, сразу. Объясни, что происходит.

– Я должна идти, Рик, – жестко сказала она. – Иначе они исполнят свои угрозы. Наконец-то бандиты доверились мне, так что преимущество на моей стороне. Но если они что-то заподозрят – я мертва.

– А что будет там, куда ты так рвешься? Украсть что-то днем, в толпе, на людях, с оружием в руках… это уже не кража со взломом, а вооруженный грабеж. Ты хоть представляешь, сколько неожиданностей вас подстерегает? И если даже никто никого не пристрелит, а тебя поймают, – это двадцать лет тюрьмы. Или пожизненное, если судьи вздумают покопаться в твоем прошлом.

– До чего же ты мало веришь в меня, горячий пирожок! – ухмыльнулась она. – И дай мне несколько минут подумать, как лучше поступить. Только не разыгрывай сэра Галахада.

Она отодвинула стул и встала.

– Я иду под душ. Стоуни, возвращайся к Делрою. Позвоню, когда что-нибудь придумаю.

После ее ухода мужчины переглянулись.

– Она найдет выход, – заверил наконец Уолтер. – Как всегда.

– Но она не пытается найти способ отмазаться от работы. Хочет идти грабить музей! – возмутился Рик.

– Только чтобы проверить, на что способна.

– Вот меня и волнует то обстоятельство, что она не знает наверняка, на что способна.

Это и тот факт, что, если она снова украдет что-то, между ними все будет кончено. Он еще мог оправдать ее кражу у Ходжесов, но этот грабеж был куда масштабнее, не говоря уже о наказании, которое за него полагалось. И как бы сильно он ни любил ее, все же не мог позволить использовать свой дом, свою жизнь как базу для преступных операций.

– Пойдемте, Уолтер, я помогу вам вылезти из окна.

– Ладно, – согласился тот, – но чипсы я забираю с собой.

Саманта сказала, что ей нужно время подумать, но Ричард хотел напомнить ей, что дело не только в степени опасности ее работы. Речь шла об их совместном будущем.

Он помог Уолтеру выбраться из заднего окна и проследил, как тот спускается по пожарной лестнице, после чего закрыл окно и отправился включать сигнализацию.