Ерунда все это. Во-первых, гвоздем, конечно, прокалывается, но сразу на яичницу или омлет. Иглой обычной швейной не прокалывается – слишком тонкая. Где там у яйца острый конец и тупой, я так и не поняла. Где оно светится – якобы в самом тонком месте, – не увидела.

– Учительница сказала, что яйцо нужно проткнуть английской булавкой, – сообщила дочь.

Булавку я не нашла, ни английскую, ни русскую, вообще никакой в доме не оказалось. Пятнадцать минут бегала с яйцом в руках по квартире, гадая, чем бы его проткнуть. Маникюрные ножницы, шприц, нож, шило, гвоздь, шпилька. Почему у меня в доме есть шило, но нет английской булавки? Яйцо я проткнула дочкиной короной принцессы. Еще подумала: «Разве можно такие детские короны делать, чтобы ими скорлупа протыкалась?» А дальше? Бывалые яйцеведы советовали воспользоваться шприцем и вытащить содержимое с его помощью. Но сначала проткнуть желток. Мне стало нехорошо, потому что я вспомнила, как мне протыкали в роддоме плодный пузырь, чтобы потом вытащить дочку. Крайне неудачное сравнение, но память упорно подсовывала этот образ. Ладно, шприцем бесполезно, хоть протыкай желток, хоть нет.

Попыталась выпить. Запрокинула голову и начала втягивать содержимое. Подсознание услужливо напомнило, что я могу заболеть сальмонеллезом, который так и называется – «болезнь сырых яиц». Еще успела подумать, что у меня слишком много поверхностных знаний из разных областей, включая то, как называется в народе сальмонеллез.

– Мам, все хорошо? – Из школы вернулся сын и требовал обеда.

На кухне он увидел десяток разбитых яиц, некоторые в тарелке, некоторые на полу. И мать, которая стоит, задрав голову, и пытается вытрясти яйцо.

– Симе нужно пустое яйцо для поделки в школе, – ответила я, – а у меня ничего не получается.

– Мам, ты же можешь его выдуть, – спокойно сказал сын.

– Как это?

– Ну, не задирать голову, а наоборот. Наклониться и выдуть в раковину.

Господи, спасибо, что послал мне сына-физика. Если бы он пришел раньше, я бы не наглоталась белка, который терпеть не могу. Подсознание кричало, что яйцо стоило хотя бы помыть, а так всё – туши свет, точно сальмонеллы наглоталась.

Я выдула остатки яйца в раковину и принесла показывать дочке. Она положила скорлупу в коробочку и сказала «спасибо». Я пошла на кухню использовать солидный запас бракованных яиц.

В квартире плохо пахло. Не совсем плохо, но я чувствовала. Долго искала источник запаха, помыла полы, вынесла мусор, постирала коврик в прихожей, помыла холодильник. Какая связь между холодильником и ковриком в прихожей? Никакой. Источник не находился. Я уж было подумала, что у нас завелась мышь, но быстро умерла. Запах стоял соответствующий.

– А что это у нас сероводородом воняет? – вышел из своей комнаты сын.

Я усиленно пыталась вспомнить, что знаю про сероводород.

– Мам, яйцо воняет, – сообщил сын, зайдя в комнату сестры.

– Какое яйцо?

– То, что ты для Симы делала. Ты его не промыла.

Ну хоть бы кто-нибудь мне напомнил, что яйцо нужно после продувания промывать!

Пришлось делать новое. Дело пошло быстрее. Я испортила всего три штуки. И то, у одного дырку, оказавшуюся слишком большой, можно было бы заделать наклейкой. Тщательно все промыла.

– Печать надо стереть, учительница сказала, что чистое нужно, – сообщила дочь.

Еще десять минут я стирала печать со скорлупы. Позвонил муж и спросил, что я делаю. Ответила честно, потому что подсознание молчало. Как объяснить мужу, что я стою над раковиной и поливаю яйцо средством для мытья сантехники, пятновыводителем и тру содой. И уже два яйца раздавила по неосторожности.