– Да, весьма редко.

– Но Барри встретился с тигром. И каким бы игривым он ни казался с виду, он смертельно опасен. Невозможно предсказать, на что способен Джадд.

– Пока ничего плохого не произошло. Согласен, Джадд – тайна за семью печатями, но давай надеяться на лучшее.

– Лучшее для него – это вернуть сына мне. Но этого он не сделает.

– Нет.

– Я буду спать. Бодрствовать слишком больно. Так одиноко. Доминика больше нет. Луис умер, теперь вот Барри…

– Сколько раз тебе говорить? Ты не одна. Ты никогда больше не будешь одна. Доверься мне.

– Прости, что разнылась. Я утром приду в себя. Спокойной ночи.

– Не отталкивай меня. Впусти. Я тебя согрею.

Он согревал ее, но недостаточно, чтобы растопить лед.

– Спокойной ночи, – повторила она.

Он раздраженно вздохнул и обнял ее покрепче.

– Ладно, но не забывай, что я рядом. Помни об этом.

Она кивнула. Где то в самом удаленном уголке своего мозга она ощущала, что он говорит правду, и ей становилось легче. Она должна взять себя в руки. Иначе она не сможет нормально действовать.

– Мне станет лучше. Обязательно. Я должна забрать Барри…

– Ты будешь крутой, круче некуда, когда выспишься. – Он поцеловал ее в висок. – Обещаю.

Чавез позвонил в четыре часа утра.

– Он хочет поговорить с тобой, – сказал Гален. – Ты в плохой форме. Давай лучше я с ним потолкую.

Елена покачала головой и взяла трубку.

– Нам не о чем разговаривать, Чавез.

– Не согласен. Нам многое нужно обсудить. Ты забыла мне сказать, что у тебя уже нет моего сына.

– Барри у меня.

– Я пару раз говорил с человеком, который утверждает, что ребенок у него и что он готов передать его мне за определенную плату.

– Он лжет. Ты идиот, если согласишься иметь с ним дело.

– Я никогда не делаю глупостей. Он прислал мне фотографию Барри и потребовал тридцать миллионов.

Она не ответила.

– Это солидная сумма. Естественно, я сказал ему, что не заплачу. Знаешь, что он заявил? Что в следующий раз пришлет мне фотографию мертвого мальчика.

Она с шумом втянула воздух. Все тело пронзила боль, будто ножом ударили.

– А, пробрало. Я так и рассчитывал. Так что от тебя зависит, будет мальчик жив или умрет. Знаешь, меня так и подмывает позволить Моргану его убить. Как тебе это понравится?

– Морган его не убьет.

– Выдаешь желаемое за действительное. Он на все способен. Он убивал бесчисленное количество раз. Я его тщательно проверил. У него, знаешь ли, очень несимпатичная биография.

– Он не… сделает этого.

– Да нет, сделает, если я не заплачу. Так платить? Стоит дело таких денег? Ты, наверное, раздумываешь сейчас, заплачу я или нет. Больно много просит.

– Тебе нужен мой сын. Так что для тебя дело того стоит.

– У тебя голос дрожит. Мне наш разговор очень по душе. Почти такое же ощущение, как если бы ты была здесь, со мной. Если я решу заплатить выкуп за моего сына, его жизнь или смерть будет полностью зависеть только от меня. Если я решу, что ты испортила его безнадежно, я от него избавлюсь.

– Чтобы сделать мне больно.

– О да, это моя основная цель.

– Я тебе не верю. Ты блефуешь. Глупо тебе его убивать. Это будет твоим поражением.

– Но маленькое сомнение у тебя все же есть. А я пока буду думать, платить ли мне Моргану. Возможно, я предложу ему следующую фотографию отправить тебе.

В трубке воцарилось молчание. Разговор был окончен.

– Говорил же, дай мне с ним поговорить. В чем дело? – спросил Гален, забирая трубку из ее безжизненной руки.