— Этой культуре сто веков! С той поры многое изменилось. Зачем они бросили все это богатство?

— Почему бросили? Разве за Сферой никто не ухаживает?

— Всего-навсего автоматы Д-комплекса.

— Однако же за сто веков их заботы хватало. Земные заповедники и скансены тоже, наверное, выглядят заброшенными со стороны, пока не наткнешься на тех, кто за ними следит и оберегает.

В посту на недолгое время установилась относительная тишина: с пульта доносились лишь негромкие переговоры патрульных и оперативных отрядов, мерная пульсация фона аварийной волны, перекличка наблюдателей пространства. Вспыхивали и гасли виомы связи, по объемной схеме операции ползли строки бланк-сообщений, команды, цифровые и кодовые ответы исполнителей, мигали и перемещались огоньки основных и вспомогательных сил, наливались оранжевым светом зоны срыва контроля и алым — зоны непредвиденных осложнений.

Одной из них был сектор Д-комплекса, где наблюдатели потеряли след Пересвета.

— И все же не понимаю, почему эти люди могли так долго маскировать свою сущность? — воскликнул вдруг Ефремов, стукнув ладонью по бедру так, что все вздрогнули. — Неужели никто не видел их моральных качеств?

— Причин много, — нехотя сказал Косачевский. — Во-первых, они многое скрывали, а в душу не заглянешь, во-вторых, тем, кто знал их больше, мешала врожденная деликатность: мол, ничего страшного, исправятся, в-третьих, на работе это не сказывалось, они обладали определенными организаторскими и творческими способностями, что вполне устраивало начальство, и, наконец, в-четвертых, для проявления всех отрицательных свойств им просто не хватило питательной среды. Кхеммат работал в престижном по всем меркам научном центре, Салих также попал в отличный коллектив, пограничники — люди редких качеств, что вполне объяснимо: равнодушным и недобрым нечего делать на переднем крае в космосе и на Земле, где все порой зависит не от знаний, физической силы и выносливости, а от умения улыбнуться или пошутить. Ну, а Каспар Гриффит… это непонятный человек, положительный во всех отношениях. Боюсь, что он просто подменен.

— Вы хотите сказать, что настоящий Гриффит убит? — спросил Захаров, на которого было жалко смотреть.

— Несомненно. Его взяли раньше других, выкачали всю личностную информацию, и эмиссар явился на Землю в его облике. Я даже могу сказать, когда это произошло: или полгода назад, или в экспедиции Славича, или в прошлом году в отпуске. Никто не знает, где и с кем он отдыхал, Савва проверял.

При имени Калашникова разговор на минуту прервался. Потом Ефремов пробормотал:

— Чего же им не хватало? Не понимаю…

Косачевский вздохнул, оставил в покое малиновые уши.

— К сожалению, подонки и отщепенцы запрограммированы человечеству эволюцией так же, как и гении, для обеспечения необходимого запаса генетической информации. Их стало меньше, но они есть, и не всегда в этом виноваты общество и его институты воспитания… хотя и они еще далеко не совершенны. Что из того, что Кхеммат и Салих имеют высокий уровень интеллекта? Высокий интеллект не всегда уживается с высокой моралью, что нам наглядно и показано…

— Послушайте, Захар, идите примите душ, укол адаптогена и возвращайтесь, — обратился Косачевский к Захарову. — На вас смотреть больно.

Захаров бросил эмкан и без слов выкатился за дверь.

Динамики донесли четкий голос начальника группы «АА»:

— Здесь Строминьш. Мы вычислили путь Пересвета и Пинаева: они воспользовались новым видом внутреннего транспорта Д-комплекса, ранее неизвестным.